"Танит Ли. Игроки зимы" - читать интересную книгу автора

Равнодушие убивает Веру, а тот, кому недостает Веры, гасит Божий огонь,
горящий в каждом из нас. Поэтому я не могу спокойно отнестись к похищению
священной реликвии.
- Леди, возможно Вы будете отсутствовать слишком долго...
Оайве поняла. Старейший осторожно намекал, что она может умереть и
никогда не вернуться.
Она склонила голову. Смятение и замешательство остальных накрыло ее как
покрывалом.
- Если меня не будет слишком долго, - сказала Оайве, - вам придется
выбрать себе новую жрицу.
- Но это против обычаев! Жрица должна учиться. Только вы знаете забытый
язык! Как может новая Хранительница читать Древнюю Книгу, если Вы ее этому
не научите? Она не сможет произносить древние молитвы!
- Тогда, - ответила Оайве, - она должна молиться так, как подскажет ей
ее сердце.
Люди недовольно переговаривались. Оайве покинула их. Они не понимали
ее, не знали насколько для нее было важно единство святынь. Они не видели
кость и не знали, какой силой она обладает. Но это было не все. Дело было не
только в похищении. Она не смогла бы объяснить даже себе, что заставляло ее
преследовать вора, но это было необходимо, как возможность дышать. Она
должна это сделать!
Лица женщин застыли как камень, две из них плакали. Она пригласила их в
свою келью при Хранилище, показала им отвары, настои, мази и ответила, от
чего они могут помочь. Сначала казалось, что женщины отказываются понимать
что-либо. Наконец одна вдова, привыкшая сама заботится о себе, образумилась
и стала вразумительно отвечать и задавать толковые вопросы.
Когда женщины ушли, Оайве спрятала раковины, которые так и не успела
раскрасить. Стоял чудный яркий день, так что ей не понадобилась лампа, когда
она соединяла нити сотканного ею куска ткани. Она заметила, что две нити
порвались. Сердце Оайве сжалось. Было ли это предзнаменованием? Порванные
нити как знак разъединенных уз или самой смерти? Она вспомнила слова
Старейшего, но тут же прогнала дурные предчувствия. На это не было времени.
За час до заката солнца она начала поиски следа. Оайве была уверена,
что в оскверненном Хранилище остался след вора и от его прихода в образе
человека и от его ухода в образе волка, след, каким бы незначительным он ни
был, может быть, всего лишь волосок его седой, как море, гривы.
Она старательно обыскала двор. Ничего. Она вспомнила о стене, через
которую он проник сюда. Она вышла из ворот и обстоятельно осмотрела
шероховатую внешнюю сторону ограды. Между камнями застрял крохотный лоскуток
серой ткани.
"А, теперь ты у меня в руках!"- подумала она с яростным торжеством.
Сердце застучало быстрее, согревая ее. Оайве сама удивлялась этому
настойчивому желанию поймать и уничтожить вора.
Преисполненная сознанием своего Долга, она произнесла положенные для
заката слова ритуала, стоя под открытым небом на лестнице и обратив взор в
даль над заливом. Небо несло угрозу, море потемнело. Она почувствовала
неуверенность и странное, тоскливое волнение, будто стояла здесь в последний
раз.
Вернувшись в Святилище, Оайве зажала лоскуток между ладоней, закрыла
глаза и заставила свой дух пронизать тонкие волокна.