"Танит Ли. Белая змея ("Войны Вис" #3)" - читать интересную книгу автора

себя, - произнес он.
- Ты слишком скромен.
- Тогда сделай это. Не в моей власти остановить тебя. Но какой смысл в
этом, или в том, что ты вытворила с мечом? Или в спасении жизни мальчишки?
- Это мой долг. Я была виновата в том, что ты причинил ему такой вред.
От нее исходил аромат духов. Да нет, не духов - это был запах ее кожи и
волос. Венец на ее голове едва доставал ему до плеча. Совсем девичье лицо -
она казалась не старше мальчишки, которому спасла жизнь.
- Да, это так, - ответила она на его мысли. - На мне и внутри меня есть
сила. Ты никогда не встречал такую силу на арене, где только кровь и железо.
Веришь ли ты, Лидиец, что я, совсем одна, могу прервать твою жизнь в
мгновение ока?
- Может быть, - отозвался Регер.
- Смотри, - произнесла она, вытянула руку - и та засияла. Он видел ее
кости и белый огонь там, где должна быть плоть. Потом сияние пропало. Просто
рука, белая, как лилия. Ее обнимал браслет из белой эмали чуть темнее ее
кожи, изображающий змею с бесцветными цирконами вместо глаз.
- Храмовое колдовство, - сказал он. - Но что тебе до меня?
В ее волосах сверкали розовые жемчужины, а на лбу над бровями лежала
нитка кремового янтаря, священной смолы Равнин. Она была прекрасна, но не
так, как бывают живые существа, а искусственной, точно нарисованной
красотой. Избыток совершенства делал ее нереальной. И все же она жила - он
чувствовал ее дыхание, ее тепло, такое близкое сейчас, на пике ночи.
На самом деле он видел только ее глубокие глаза. Бездонную, бесконечную
глубину.
- Зачем? - снова спросил Регер и еще ближе придвинулся к ней, будто
слово могло разомкнуть ее губы. - Я редко сражаюсь с теми, чьи имена знаю.
Суеверие Клинков, если ты слышала. Побоишься ли ты назвать мне свое имя?
- Меня зовут Аз'тира, - проговорила она. - Назвать тебе твое?
- Назови.
- Амрек! - ее голос зазвенел ненавистью. - Враг, заклейменный за
убийство Анакир. Тиран и чудовище.
Регер застыл в испуге. Он никогда не слыхал этого имени, или слыхал, но
оно ничего ему не говорило - какой-нибудь король, умерший сто лет назад или
еще раньше...
- Что это у тебя на запястье? - спросила она.
- Это? - ответил он спокойно, хотя сердце его так и колотилось. - Шрам.
Я помню его с самого детства.
- О да, это врожденное клеймо. Ее мета. Ее проклятие на него и на
тебя - от отца к дочери и снова к сыну.
Регер с трудом отвел от нее глаза и взглянул на тонкое серебристое
кольцо вокруг левого запястья, такое знакомое и забытое. Потом он снова
взглянул на нее.
Неожиданно она отвернулась и зарыдала с той же узнаваемой беззвучной
силой.
Его небогатый опыт подсказывал, что женщины плачут отнюдь не по любому
поводу. В основном они проливают слезы, когда не надо. От влюбленности или
ревности, чтобы скрыть свои чувства, над незначительными вещами - потерей
любовника или серьги. В его ограниченном мире ни одна женщина не плакала,
страдая или испытывая боль - побитые рабыни, старухи-попрошайки, сбившиеся в