"Танит Ли. Героиня мира" - читать интересную книгу автора

не такой густой. Вдали что-то шевелилось в полусвете, как будто на равнине
ветер становился ласковей и колыхал луговые травы, но оказалось, что это
лишь ужимки сражения, зыбь из людей и лошадей, флагов и клинков, которые то
устремлялись в атаку, то поворачивали, заходя с флангов, то разбегались. Я
видела, как пушки играют огнем, будто горный хрусталь, но не расслышала
залпов за грохотом и кошачьими воплями ветра.
Тела погибших и умирающих людей усеяли все склоны между мной и городом.
Они тоже находились так далеко, что казались лишь рисунком на снегу. Но не
могу сказать, чтобы это зрелище, сдавленные стоны или молчаливые страдания
подействовали на меня, хотя я вскоре подошла близко. Подобные видения и так
уже переполнили мою голову, а судьба всегда щедро оделяла меня досугом,
чтобы я смогла над ними поразмыслить.
В поле зрения появлялись проносившиеся то в одну, то в другую сторону
кони без всадников, а иногда среди завихрений ветра всплывали беспорядочно
движущиеся фигурки, поменьше и почернее. Вороны на кронианских знаменах с
изображением тотема кровожадно размахивали крыльями над трупами кронианцев.
Зимний холод злобен, пусть каждый сам о себе заботится.
И я тоже боялась только за себя. Эти небеса, опускавшиеся все ниже,
этот мрак несомненно предвещают наступление ночи, а снег все порхает на
ветру вместе с воронами. Жизнь еще идет, но лишь на поле сражения. Гурца
убьют, а Мельм забудет обо мне.
Косой ветер, дувший с востока, словно погнал меня вниз по склону к
равнине.
Согнувшись под шубой в три погибели, я стала кое-как пробираться по
широкой колее, по проложенной войсками дороге. Стоило мне выйти из-под
прикрытия холмика, как резкий порыв ветра снова хлестнул меня по спине;
казалось, он рассек мне сзади одежду и оставил меня голой, но, похоже, я
успела свыкнуться с ветром, как раньше свыклась с холодом. Я вынесу
нестерпимое. Мои мысли занимало другое.
Я - девушка из королевского города, и если мне повстречаются бойцы
чавро или, быть может, какого-нибудь полка моей страны, оказавшегося в Золи,
я скажу, что принадлежу к родственному им народу. И обращусь к ним на своем
родном языке. Я торопливо семенила вдоль дороги среди черных и белых пятен,
замерзшей грязи, валяющихся мертвыми тюками черных форм военных,
склонившихся к земле черных копий, на одном из которых висел истрепанный
ветром алый вымпел; усевшийся на железную пряжку ворон глянул на меня,
повернув голову боком и прикидывая, не угрожает ли ему что-нибудь с моей
стороны (что за двигающийся кусок человечьего мяса невероятных размеров); по
дороге я сочиняла речь, с которой обращусь к соотечественникам или к
союзникам моего короля. Затем я испугалась, что все скажу не так или с
кронианским акцентом, и заговорила вслух. Вороны клевали и терзали трупы,
следя за мной, и слушали меня в промежутках между порывами ветра. А потом
белое лицо с черной бородой - оно казалось белым как снег - впилось в меня
укоряющим взглядом. Но тут я не могла ничего поделать. Пусть ты умер, но я
не друг тебе. Я не сестра твоя по отечеству, по лесам и лебединым озерам.
Закрой глаза, что же ты так злобно глядишь? Тут нет моей вины...
А вот изумрудный вымпел, свидетельство того, что существуют и другие
цвета.
И я знаю: есть человек, который спасет меня, ведь этот человек - мое
прибежище; еще минута, и я увижу, как он скачет мне навстречу на фоне