"Танит Ли. Героиня мира" - читать интересную книгу автора

Дверь в ее комнаты была прикрыта, но не заперта, и вечером, неся обед,
который Илайива, скорее всего, нарочно приказала подать ей, туда вошла
горничная. Крики и вопли понеслись из апартаментов, и все в доме галопом
помчались поглядеть. Все, кроме меня, - последний кусочек головоломки лег на
место - я догадалась сразу. А потому, не в силах сдвинуться с ковра, я
припала к нему, к собственному изумлению не понимая, проливать ли мне слезы
или проклинать ее. Но тут в комнату ко мне прокралась Мышь и тем самым все
предопределила.
- Да, - сказала я. - Эта женщина умерла. Теперь этот дом принадлежит
мне.
Мышь жалобно вскрикнула. Вид у нее был крайне напуганный.
Потом, когда зеленая шкатулка, уже открытая, стояла у меня на кровати,
а мы ели из вазочки сливки с сахаром, она сказала Лой:
- Ну и натерпелась же я страху с этой маленькой чертовкой. Она
заговорила точь-в-точь как т а, как мадам.


3


На следующее утро в дом прибыл флаг-полковник Кир Гурц. Он принял меры
в связи с тетушкиной смертью. Всадник отбыл за распоряжениями и, получив их,
вернулся; выполнением приказов занялись два младших офицера и двое солдат с
лопатами из числа кронианцев. Гурц созвал всю прислугу и обратился к нам на
нашем языке, говорил он отрывисто и дружелюбно. Кончина нашей госпожи
достойна сожаления, однако устраивать публичные похороны неблагоразумно. К
тому же в настоящее время кладбища перегружены работой: хоронят наших
соотечественников, погибших на войне. Когда-нибудь в будущем тело госпожи
можно будет извлечь из земли и перезахоронить в более подобающем месте. А
пока что нам не следует спешить с оглаской этого злополучного поступка,
совершенного в состоянии истерии.
Они положили ее в деревянный войсковой ларь и закопали в ее же
собственном саду, скрыв все следы могилы; для маскировки они даже набросали
поверх нее бревен. Никому не предложили прийти на похороны или втихомолку
побывать потом на могиле, чтобы помолиться и возложить цветы.
Покончив с земляными работами, флаг-полковник Гурц собрал нас снова и
сказал, что дом пришел в отвратительно запущенное состояние и он этого не
потерпит. Следует немедленно повсюду навести порядок.
Он оказался немолод. Он говорил на нашем языке своеобразно, с таким
вязким акцентом, что казалось, будто он все время разговаривает с набитым
ртом. На крупном плотном теле - черная форма; нет ни орденов, ни медалей.
Его обветренное лицо прикрывала борода, характерная, как и остриженные
волосы, для большинства сазо. В отличие от них придерживавшиеся
классического стиля мужчины города гладко брились и зачастую отпускали
длинные волосы.
Все в доме вдруг рьяно принялись за работу. Минуты через три от
привычной неряшливости не осталось и следа. По всем комнатам, лестницам,
коридорам разбежались горничные; они мыли, терли и выколачивали.
Растревоженные ковры и занавеси изрыгали пыль, словно газы.
Он поселился в комнатах Илайивы, как и намеревался. Солдаты подняли