"Танит Ли. Анакир ("Войны Вис" #2)" - читать интересную книгу автора

превратился скорее во вьющееся растение, чем в дерево. У него не появлялось
даже минутных сомнений в себе или своем будущем. Сбить с него спесь мог лишь
отцовский гнев.
Он встал, безупречно красивый в утреннем золоте, льющемся из окна, и,
не веря своим ушам, прислушался к реву, доносившемуся с улицы. Он ничего не
мог понять. Этот шум не имел к нему никакого отношения.
Когда слуга доложил Джорнилу, что это гул толпы, собравшейся
полюбоваться на возвращение принца эм Ксаи в Истрис, наследник громко
рассмеялся.

Нанятые распространители слухов отлично отработали свою плату. Потом в
игру вступили настоящие слухи, искусно переплетенные с истиной. Став лагерем
на восточных холмах над городом, возвращающиеся герои задержались, отправив
вперед гонца, чтобы тот привез им лучшие наряды для пышного въезда в город.
Каким-то образом принцу Кесару удалось убедить всех, что Сузамун одобрит
торжественную встречу победителей, а про один погибший корабль никто даже не
вспомнит. Он был умен, поэтому три его капитана со своими офицерами тоже
считали себя умными, и убедить их не составило никакого труда.
На самом же деле Сузамун эм Шансар отнюдь не собирался привлекать
всеобщее внимание к их подвигам. Получив новости от гонца, которого послал
Кесар, король приготовил вялую одобрительную речь, которую должен был
зачитать перед Советом лорд-правитель. Сам король собирался спустя какое-то
время лично принять принца эм Ксаи, поблагодарить его, кинуть подачку в виде
какого-нибудь незначительного дара и мягко, с великодушной краткостью,
распечь за потерянную галеру. Что же до въезда в Истрис, то Кесар с двумя
десятками своих людей были вольны въехать в любое время. Корабли тоже могли
свободно войти в гавань.
Вся эта затея была театральной, придуманной лишь ради того, чтобы
выказать заботу Сузамуна о чистоте берегов. Сам он считал опасность,
исходящую от Вольных закорианцев, меньшей, чем та была на самом деле - иначе
отправил бы сражаться с ними своих капитанов на кораблях, построенных в
Шансаре, и под командованием своего брата Уля.
Но Сузамун не принял в расчет висскую часть Истриса. Да, шансарцы тоже
питали слабость к действам, но то были действа иного рода, зачастую
магические или мистические, почти всегда символические. Из неважных событий
редко раздували что-то большее. Когда толпы выходили на улицу встречать
короля с охоты, Сузамун не понимал, что люди радуются самому событию,
нарушающему размеренный ход вещей, а вовсе не его венценосной особе.
К тому же все упиралось в организацию. Люди начали выходить на улицы
еще на рассвете: имелось положение, по которому улицы должны быть
свободными, поэтому толпа собиралась по обеим их сторонам. Женщины,
собиравшие и покупавшие цветы, сплетничали о лорде, которому собирались их
бросить. И были другие, которые с самого начала говорили: наконец-то
появился темноволосый человек, который защитит их честь и безопасность.
К полудню нетерпение достигло предела. Люди все прибывали и прибывали,
ими уже были заполнены все улицы и проспекты от Белых ворот Истриса до
самого дворца. Вытащенные из сундуков знамена развевались, свисая из окон.
Лоточники продавали длинные цветные вымпелы, колокольчики и визгливые
дудочки вперемешку с вином и сладостями. Лишь храм Ашары, последний бастион
на пути к дворцу, казалось, не проявляет к происходящему ни малейшего