"Вадим Леднев. Выстрел в водопад " - читать интересную книгу автора

наверное, раз сто повторила, что доберусь сама, уж машину вызвать и успеть к
поезду много ума не нужно. Но тетя все равно переживала, твердила, что у нее
сердце не на месте, плохо молодой девушке болтаться одной ночью по вокзалу.
Я ее успокаивала, как могла. Во-первых, не такая уж я и молодая девушка -
мне не шестнадцать, и даже не двадцать. Двадцать три уже! Закончила учиться,
устроилась на работу. И по вокзалу я "болтаться" не собираюсь. Сяду в ночной
поезд, и до дома уж он меня довезет, мимо не проскочит. Мы расцеловались, я
пообещала позвонить, как только доберусь, но она все топталась в коридоре,
снова и снова спрашивала: поняла ли я, кому оставить ключи; не забыла ли
билет; все ли вещи собрала? Короче квохтала надо мной, как наседка. Конечно,
я ее понимаю, она живет одна, и к сестре - моей маме ездит редко. И со мной
виделась два года назад. Соскучилась. Летом нужно будет приехать к ней в
гости, хоть на пару недель. Все. Звонит сотовый. Наверняка это пришло такси.
Точно! Любезная тетка-диспетчер сообщает: белая "Волга"; номерочек: сто
сорок один. Домой, домой, домой. Ужасно соскучилась по маме, отцу и братьям"
Майя захлопнула дневник, прицепила сверху на обложку ручку и, засунув
тетрадь во внешний карман дорожной сумки, выскочила из квартиры. Заперла за
собой железную дверь. Позвонила в соседнюю, семьдесят третью, отдала ключи
соседке-пенсионерке. Тетя придет с работы завтра, заберет. Лифта ждать не
стала - быстрее пешком.
Машина ждала у подъезда - видавшая виды, когда-то белая "Волга" с
плафоном на крыше. Водитель покуривал в приоткрытую форточку - в темно-синее
вечернее небо вилась струйка дыма. Покосился на Майю, затем оценивающе, на
ее сумку, и кивнул в сторону заднего сидения, бросай, мол, туда. Идти
открывать багажник ему, похоже, было лень.
Майя, как ей и было предложено, сунула сумку на заднее сиденье, сама
села впереди. Пару раз хлопнула дверкой - та все никак не закрывалась.
Оказалось - мешал пояс от зимней куртки - свесился вниз и попадал в проем.
Пояс подобрала, и дверка, наконец, закрылась. Водитель, недовольно
наблюдавший за суетливой девчонкой, врубил первую передачу и машина,
вихляясь в серо-белых бурунах снежной каши, тронулась, поехала неспешно
ускоряясь. С неба опять начал сыпаться редкий снежок. Бестолковая круговерть
снежинок, точно рой мошкары, толклась в свете уличных фонарей.
- На вокзал? - уточнил водитель, выворачивая на главную улицу.
- Да, на Главный, - Майя постаралась улыбнуться как можно приветливей,
не сидеть же всю дорогу букой.
Она еще раз похлопала себя по карманам куртки - все вроде на месте.
Шапка в кармане, даже одевать не стала, выскочила так. Да и в машине тепло.
Дворники лениво елозили по ветровому стеклу, сгребая в стороны маленькие
сугробики налипших снежинок. Водительская рация время от времени напоминала
о своем существовании голосом неведомого диспетчера. "Кто на линии - Речной
вокзал.... от Аэропорта, к Комсомольской, кто?" - прорывался сквозь хрипящий
эфир бодрый девичий голосок. От нечего делать, Майя принялась смотреть в
окно. Дорога шла под уклон и направо. В сгущающихся сумерках мелькнули
корпуса института, с левой стороны появился призрак какого-то долгостроя.
Здесь они нагнали маршрутный автобус. Мигая левым поворотником, "ПАЗик"
потихоньку выруливал из выемки между двумя сугробами, означающей остановку
общественного транспорта. В ярко освещенном салоне сидели редкие пассажиры.
Кондукторша возвышалась монументальной статуей на высоком сиденье.
Впереди слева вспыхнули и погасли фары. Еще раз и еще. Тяжелый "Вольво"