"Мишель Лебрен. Весь свет на Сильвию" - читать интересную книгу автора

щелчок радиоприемника. У Флоры это уже вошло в привычку; первое, к чему
тянулась ее рука дома, было радио. Она испытывала почти болезненный страх
перед тишиной. Зазвучала спокойная музыка, и Флора ушла на кухню
интервьюировать Франсуазу по поводу обеда. Там их слова растворились в
неразборчивом говоре - кухня не попадала в мое поле слуха, да к тому же и
электропила работала довольно шумно.
- Вилли! За стол.
Она всегда знала, как сказать, чтобы быть услышанной. Я оставил мотор,
вытер руки и поднялся наверх. На лестнице я погасил свет, что автоматически
разъединяло все контакты в подвале,- по забывчивости я нередко оставлял
станки включенными в сеть. Улыбаясь, Флора подставила мне губы для поцелуя.
От нее вкусно пахло подаренными мною духами, название которых вылетело у
меня из головы. Она спросила:
- Что новенького?
Я бухнулся в плетеное кресло возле радиоприемника, уменьшил громкость.
- Поделки-самоделки. Кроме этого - ничего, А у тебя?
- Виделась с Дэвидсоном. Он снова морочил мне голову заграницей. Но я
сказала, в который уже раз, что не хочу расставаться с тобой. Он, как
всегда, ответил, что я не права, что мне следует подумать, что во Франции
мне ничего не светит, что он может заключить для меня контракт на пять лет в
"Метрополитен Опера", представляешь?
- Ну и?
- Ну и, как истинный игрок, он сказал, что получил согласие на мое
участие в серии передач на телевидении. Завтра начинаются репетиции. Потом
сделают полную запись всех передач. Все это продлится дня два-три. Гонорар
невысокий, к тому же пятнадцать процентов он забирает себе, но зато это
сделает мне хорошую рекламу.
Не замолкая, Флора обошла вокруг стола, съела корнишон, пососала
веточку сельдерея, погрызла оливку. Окольный путь привел ее к моему креслу,
и она опустилась ко мне на колени. Я поцеловал ее. Она вкусно пахла оливкой.
Появление Франсуазы предотвратило непоправимое, и мы сели за стол.
Пообедав, мы разделились. Я поднялся к себе в спальню, она устроилась
возле окна почитать газеты. Ее интересовало все. Меня же - только рубрики,
касающиеся кино...
Я выбрал твидовый костюм, шотландский галстук, подаренный Флорой, и
стал одеваться, напевая. Фальшиво. Весеннее солнце наполняло комнату,
просвечивая сквозь розы на камине. Я проникся чувством оптимизма. Я не
сомневался, что с таким продюсером, как у меня, все пройдет на ура.
Когда я снова спустился вниз, на столе перед Флорой уже лежали две
газетные вырезки. Она указала на них пальцем:
- Это о тебе.
"Кинокомпания "Аргус" заключила контракт с Вилли Брауном,
режиссером-постановщиком "Головокружения", Следующий его фильм, с Фредерикой
Мэйан в главной роли, будет называться..."
- Восхитительно! - воскликнул я.- Дело в шляпе. Иначе бы Паркер не стал
давать это в печать. Скоро ты получишь свое норковое манто, детка!
Мы поцеловались еще раз. И еще. Она вынуждена была оттолкнуть меня,
спросила:
- Во сколько ты вернешься?
- Не знаю. Я тебе позвоню, - До скорого.