"Морис Леблан. Графиня Калиостро" - читать интересную книгу автора

Годфруа д'Этиг вновь замолк. Тишина становилась столь гнетущей, что,
казалось, сама атмосфера зала придавила судей к их креслам и лишила
возможности двигаться. Лишь графиня Калиостро сохраняла все тот же спокойный
и рассеянный вид, словно ни единое слово не достигало ее слуха, не касалось
ее.
...Рауль д'Андрези, не переставая восхищаться чарующей, возбуждающей
страстное желание красотой женщины, в то же время чувствовал, как сердце его
сжимается от тяжких обвинений против нее. Множество фактов были грозной
силой, и Рауль не сомневался: впереди ее ждет новое, еще более страшное,
решающее испытание.
- Говорить ли мне о третьем преступлении? - спросил барон.
- Если это вам угодно, - со скукой и отвращением отвечала графиня. -
Все, что вы тут нагородили, лишено всякого смысла. Вы называете людей, не
известных мне даже по имени. Но все равно: преступлением больше,
преступлением меньше...
- Значит, вы не были знакомы с Сент-Эбером и д'Изновалем?
Она молча пожала плечами.
Годфруа д'Этиг склонился к самому ее лицу и тихо произнес:
- А с Боманьяном?
Она подняла на него девственно чистый взгляд:
- Кто такой Боманьян?
- Третий из наших друзей, убитый вами. И совсем недавно, всего лишь
несколько недель тому назад... Умер от яда. Разве вы не были с ним знакомы?


Глава III

СУД ИНКВИЗИЦИИ

Что означало это обвинение? Рауль ошеломленно посмотрел на живого
Боманьяна. Тот встал, по-прежнему горбясь, и потихоньку, прячась за спинами
присутствующих, приблизился к подсудимой. Графиня повернулась к барону
д'Этиг и не заметила его.
Теперь Рауль понял, почему Боманьян сидел так, чтобы женщина не могла
его увидеть. Вот, значит, какая ловушка была приготовлена для графини! Если
она и вправду хотела отравить Боманьяна и считала его мертвым, как же должна
быть она поражена при виде самого Боманьяна, воскресшего, чтобы выступить
главным обвинителем!
Рауль испытывал тайное сочувствие к прекрасной незнакомке. Как бы он
хотел, чтобы она одержала победу над ними, перехитрила этих нормандских
господ! Но барон д'Этиг не выпускал добычу из когтей. Устремив на нее
тяжелый взор, он вновь спросил:
- Вы ничего не знаете об этом преступлении, не так ли?
Она нахмурила брови, изобразив на какое-то мгновение досаду, но снова
промолчала.
- Итак, вы, наверное, не были знакомы с Боманьяном, как и двумя другими
вашими жертвами? - У барона был вид следователя, только и ждущего удобный
момент, чтобы поймать обвиняемого на какой-нибудь оговорке или неосторожно
вырвавшейся фразе.
Она не отвечала, но в ее равнодушной, чуть насмешливой улыбке появилось