"Морис Леблан. Зубы тигра" - читать интересную книгу автора

- И лег уже?
- Да.
- Я хотела бы поцеловать его.
- К чему? Ты только разбудишь его. Да вот и автомобиль... Иди, милая,
веселись...
- О! Веселиться! В опере и на вечере.
- Все же лучше, чем сидеть у себя в комнате.
Наступило неловкое молчание.
Чувствовалось, что супружество это недружное и что муж - человек
больной - враг светских развлечений, которые жену могут привлекать.
Мадам Фовиль вышла, поклонившись двум посетителям. Тотчас после этого
послышался шум автомобиля. Ипполит Фовиль позвонил и велел вошедшему слуге
приготовить все на ночь. Тот постелил на большом диване постель, принес
графин с водой, тарелку с пирожными и вазу с фруктами. Господин Фовиль
погрыз пирожное, потом разрезал яблоко и отложил его. Оно было зеленое.
Очистил и съел грушу. Перенна, все отмечавший про себя, подсчитал, что в
вазе осталось три груши и четыре яблока.
- Эти господа ночуют здесь, - сказал Фовиль лакею, - не говорите об
этом никому и не приходите утром, пока я не позвоню. - Когда лакей ушел,
Фовиль поднялся по винтовой лестнице в комнату сына.
- Спит крепким сном, - сказал он сопровождавшему его дону Луису.
Комната была маленькая. Окно забито деревянными ставнями.
- Мне пришлось прибегнуть к этой мере предосторожности в прошлом году,
когда я производил в этой комнате кое-какие опыты, - пояснил Фовиль и
добавил - за мной ведь давно следят.
Они вернулись в кабинет.
Фовиль посмотрел на часы.
- Четверть одиннадцатого. Я очень устал. Прошу извинить меня.
Было решено, что Перенна и Мазеру расположатся в коридорчике,
соединяющем кабинет с вестибюлем отеля. Они поставили себе два кресла и
собирались уже пройти туда, как вдруг Ипполит Фовиль, до сих пор прекрасно
владевший собой, слегка вскрикнул. Обернувшись к нему, дон Луис увидел, что
он весь дрожит как в лихорадке, и пот струится у него по лицу.
- Что с вами?
- Мне страшно... мне страшно...
- Это безумие! Ведь мы же с вами!
- Мы готовы даже ночь провести у вашего изголовья.
Инженер вцепился руками в плечо дона Луиса и зашептал:
- Вы думаете - будь вас хоть десять, хоть двадцать человек - это
помешает им? Они все могут... Вы понимаете? Все могут! Они убили Веро... Они
убьют меня... убьют моего сына. О, негодяи! Боже, сжалься! Какой ужас! Как я
страдаю.
Он упал на колени и бил себя в грудь, повторяя:
- Сжалься! Сжалься!
Потом вдруг вскочил на ноги и потащил Перенну к одному из стеклянных
шкафчиков. Легко отодвинув его в сторону, он указал на вделанный в стену
сейф, вынул из кармана ключ и открыл его. На одной из полок лежала среди
бумаг толстая тетрадь в клеенчатом переплете, перехваченная резинкой.
- В этой тетради вся моя история, день за днем записанная... Мои
сомнения... потом уверенность. Этого достаточно, чтобы уличить их,