"Морис Леблан. Хрустальная пробка" - читать интересную книгу автора

Люпен.
И эта перспектива несколько раздражала его.
Он приготовился, услышав приближающиеся шаги.
Это был Добрек.
Он вошел молча, сделал знак Люпену, чтобы он уселся снова, и сам сел за
стол, рассматривая карточку.
- Доктор Верн?
- "Да, господин депутат, доктор Верн из Сен-Жермен.
- Я вижу, вы от госпожи Мержи. Это ваша пациентка, не правда ли?
- Да, моя случайная пациентка. Я ее не знал до того момента, когда меня
к ней позвали при совершенно критических обстоятельствах.
- Она больна?
- Госпожа Мержи отравилась.
- Да?
Добрек вскочил и продолжал, не скрывая своего волнения:
- Да? Что вы говорите? Отравилась?.. Она умерла?
- Нет, доза недостаточная. Я считаю, что госпожа Мержи спасена, если не
будет никаких осложнений.
Добрек замолчал и сидел неподвижно, повернувшись к Люпену.
"Смотрит он на меня или у него закрыты глаза?" - спрашивал себя Люпен.
Его ужасно стесняло то, что он не видит глаз противника, защищенных двойными
стеклами очков, снаружи темных. Как проследить, не видя выражения глаз, за
тайным ходом его мыслей. Это было почти то же, что бороться с врагом, оружие
которого скрыто.
Спустя минуту, Добрек заговорил:
- Итак, госпожа Мержи спасена... И она посылает вас ко мне... Я не
понимаю... Я почти не знаю этой дамы.
"Вот он, щекотливый момент, - думал Люпен. - Ну, смелей!"
Добродушным тоном, сквозь который проглядывала застенчивость, он
произнес:
- Боже мой, господин депутат, бывают случаи, когда обязанности врача
очень осложняются... и вы, может быть, подумаете, что, выполняя это
поручение... Короче говоря, вот... В то время как я за ней ухаживал, госпожа
Мержи пыталась еще раз отравиться. К несчастью, флакон находился возле нее.
Я вырвал его из рук. Между нами произошла борьба. И в лихорадочном бреду она
отрывисто произнесла: "Это он... это он... Добрек, депутат... Пусть отдаст
мне сына... Скажите ему... Или я умру. Сейчас же, сегодня. Я хочу умереть".
Вот, господин депутат... Тогда я подумал, что нужно вас об этом известить.
Нет никакого сомнения, что отчаяние этой дамы... Конечно, я не понимаю
точного смысла этих слов... Я никого не расспрашивал... Я пришел сюда,
подстрекаемый непосредственным чувством.
Добрек довольно долго думал, потом сказал:
- Одним словом, доктор, вы пришли спросить меня, не знаю ли я, где
ребенок... который исчез, не правда ли?
- Да.
- И, в таком случае, если я понимаю, вы отвезете его к матери!
- Да.
Долгое молчание. Люпен подумал опять:
"Неужели он поддастся на эту удочку? Достаточна ли для него угроза
смерти? Нет, посмотрим, это невозможно... И все-таки... все-таки... он