"Алексей Лебедев. Тетя Зося." - читать интересную книгу автора

закинула ее на крышу низкого сарая. Голодная псина, положив передние лапы
на стенку сарая, смотрела наверх в надежде, что косточка чудесным образом
скатится с крыши. Она даже несколько раз позвала ее, жалобно гавкнув. И,
может быть, она бы дождалась ее, но девочка строго позвала: "Тимур!". И
Тимур неохотно пошел за ней, иногда останавливаясь и делая робкие попытки
вернуться, которые немедленно пресекались грозным фальцетом.
- Заходите, не стойте на солнце, - позвала меня тетя Роза.
Внутри клуб представлял собой барак без перегородок с десятком рядов
скамеек. Впереди на свободном от скамеек месте стоял стол с тремя
стульями. В углу размещался большой аквариум с полуживыми рыбами, который
распространял по бараку неприятный болотный запах. Окна занавешивали
бордовые шторы из неизвестного материала.
-Из одной такой шторы мог бы получиться шикарный костюм для Гамлета, -
зацокав языком, прошептал Король. Он уже тридцать лет собирался ставить
Шекспира.
-Что у них тут, товарищеские суды проходят? - услышал я тихое ворчание
Людоеда.
- Партийные собрания, - также тихо ответил ему Король.
-Скажите, Роза Степановна, а народ-то придет? - громко спросил Людоед. - А
тот как-то пустынно у вас.
-Придет. Располагайтесь здесь и готовьтесь. Если что-нибудь понадобится, я
буду сидеть в тени за клубом, - сказала тетя Роза и вышла.
-Странная эта Роза Степановна, - сказал Король. -Предлагаю не
гримироваться, не гладиться...
- ...не переодеваться и играть сидя, - поддержал его Людоед.
У меня из головы не выходила эта Роза-Зося. Сам факт, что моя фантазия
создала некий образ, и он оказался реальным человеком, меня волновал мало,
хотя подобное со мной случилось в первый раз. Но то, что это произошло в
один день, напрягало мои мозги, совсем несклонные к астрологическим
прогнозам, гаданиям, знамениям и прочим двусмысленностям, к которым так
внимательны мои коллеги, да и не только они. Всю жизнь я мечтал быть
врачом и приучился находить закономерности, в которые бы мог вмешаться, а
не констатировать их постфактум. Врачом я не стал, хотя закончил два курса
медицинского института, но привычки своей не оставил, хотя жить она мне
скорее мешала, чем помогала. Вот и сейчас вместо того, чтобы отделаться от
беспокойства, терзающего меня с момента узнавания, каким-нибудь
толкованием из неистощимых кладовых фольклора или вполне приемлемым для
современного человека объяснением, что мое подсознание запутало мое
сознание, я мучался в поисках какой-нибудь зацепки третьего звена,
позволившего бы мне соединить в одну цепочку фантастическую тетю Зосю и
встречу с ней в убогом селении в тот же день. Неприятное предчувствие
заставляло расценивать сон как предупреждение. Но предупреждение чего? Я
эту даму-призрак знать не знал и тем более не собирался предпринимать
никаких действий в ее сторону. Во сне она, как я уже говорил, была мила и
воплощала силы добра, по крайне мере, была на моей стороне, а здесь я
чувствовал угрозу. "Наверняка, - говорил я себе, - я что-то заметил
вокруг, что разбудило мои инстинкты, но до сознания еще не дошло. Может
быть, и не дойдет, или дойдет, когда уже поздно будет. А может, просто мои
нервы, изнасилованные алкоголем и униженными амбициями, сигналят, что пора
делать зарядку, пить кефир и заниматься аутотренингом".