"Вениамин Лебедев. По земле ходить не просто " - читать интересную книгу автора

убить время. Знакомых, кроме трех студенток, тут у него не было. А у них
образовалась своя компания...
Приглядываясь к девушкам-студенткам, Колесниченко увидел в них что-то
новое, чего не мог заметить в институте. Нина Никитина, например, слывшая в
институте самой красивой девушкой, поразила его скромностью и умением
держаться в обществе непринужденно и естественно. Она часто смущалась, но
чувствовалось, что в обиду себя не даст. Дмитрий Петрович запомнил ее с
первого курса. Когда начались практические занятия в анатомичке, Дмитрий
Петрович был уверен, что эта хрупкая, бледная девушка не выдержит и бросит
институт: ведь в первые дни у ней даже случались обмороки. Но она выдержала!
Ее подруга, смуглая полненькая Зина Кожевникова, видимо, хороводила
всей компанией. Озорная, насмешливая, она не умела долго сидеть на одном
месте. Третья подруга - Клава Романова - полностью находилась под ее
влиянием.
С первых дней пребывания в доме отдыха они со студентами
педагогического института Николаем Сноповым и Федором Токмаревым составили
свою неразлучную группу.
Конечно, Колесниченко не мог присоединиться к ним, хотя очень скучал в
одиночестве. Зачем стеснять их своим присутствием? Молодежь проводит время
по-своему: шумно и очень свободно. А какая студентка допустит вольность в
присутствии знакомого преподавателя? Да и что общего между ними?
Пытался Дмитрий Петрович завести знакомства среди других отдыхающих -
ничего не вышло. Одни, узнав, что он доцент, становились с ним излишне, до
надоедливости, почтительными, другие избегали знакомства и только издали
кланялись ему. Нашелся один, который не прочь был сблизиться, но он
безудержно хвастал перенесенными болезнями и, считая себя знатоком медицины,
без конца молол всякую чепуху.
Свое одиночество среди множества людей Колесниченко объяснял неумением
поддерживать знакомства. А ведь есть люди, которые просто и легко сближаются
с другими. Тот же Николай Снопов. Казалось бы, ни к кому он не напрашивается
на дружбу, а через день-другой после приезда все уже знали его и он был
знаком со всеми.
Друг Снопова Федор Токмарев иного склада. Этот сначала подумает, не
уронит ли свое достоинство, заговорив с неравным себе по положению. Дмитрию
Петровичу казалось, что Токмарев из тех, кто не любит утруждать себя лишним
беспокойством, кто ищет тихой и спокойной жизни, а потом в сорок пять лет
начнет полнеть, а в пятьдесят - страдать одышкой.
Дома Колесниченко вставал рано, и здесь не мог избавиться от этой
привычки. Вот и сегодня он в шесть часов вышел уже на крыльцо покурить. На
нижней ступеньке сидели три дожитых человека и разговаривали о новых
порядках на каком-то заводе. Чтобы не мешать им, Колесниченко ушел на
веранду и, усевшись в кресле, закурил.
Солнце только что появилось из-за леса. Трава заблестела тусклой росой.
За барьером веранды виднелась часть леса и дымящаяся легкой испариной Кама.
Как хорошо было бы, подумал Дмитрий Петрович, если бы клиника была
расположена на таком месте. Это была бы прекрасная обстановка для
выздоравливающих, не то, что в городе, где от пыли листья деревьев
становятся серыми.
Со стороны Камы из-за старой липы показался с полотенцем через плечо
Николай Снопов. Стройный, загорелый, с тугими мускулами, отчетливо