"Александр Герасьевич Лебеденко. Восстание на 'Св.Анне' " - читать интересную книгу автора

хлеба на рыло да осьмушка сахара в месяц! Работы нет! Фрахтов нет, - с
большевиками никто торговать не хочет! Вас заберут в Чеку. Докажите, что
служили белым поневоле! Пока докажете, наплачетесь по тюрьмам! А в тюрьмах у
большевиков не кормят; пачками, не разбирая правых и виноватых,
расстреливают! А вот если мы пойдем в Марсель, мы будем иметь работу,
жалованье в валюте, жизнь человеческую. А через год падут большевики, домой
поедем все вместе.
- Чего год ждать-то? Даешь сейчас по домам! - раздалось несколько
голосов.
- Молчать! - закричал капитан. - Я вас, прохвостов, не на митинг
собрал. Как решил, так и будет. Кто не хочет, - марш на все четыре стороны в
первом порту! А порядок мне на судне не нарушать! Я на вас управу найду! У
меня вооруженная команда есть! - Он показал рукой на Кашина.
- Продался рыжий пес! - крикнул кто-то в задних рядах.
Кашин вздрогнул и схватился за кобуру.
- Марш по местам, и запомнить: кто бунтовать будет, тому я найду
местечко по чину и за границей, - закричал капитан, повернулся и ушел.
Матросская толпа расходилась медленно. Андрей один из первых скрылся в
носовом кубрике.
Мы шли теперь на северо-запад, - "Св. Анна" удалялась от берегов
Европы. Капитан обходил район Мурманска, как мышь обходит щель, где хоть раз
сверкнули ей навстречу зеленые кошачьи глаза. Теперь ясно мне, почему
капитан приказал расковать арестованных, - за границей они и без кандалов не
страшны.
Матросские помещения гудели, как пчелиный рой по весне. Там шли горячие
споры. Но на палубе было тихо. Вахты сменялись по склянкам, матросы бегали
по свистку, кочегары надевали свои засаленные спецовки за 10 минут до начала
вахты. Кок скоблил длинным ножом сковороды, громыхал посудой и часами
жарился у кафельной плиты. Поваренок чистил картофель и колол дрова. Глазов
свирепо начищал капитанские брюки, развесив их на открытой двери каюты;
словом, все шло, как идет на любом судне в море.
Только на третий день мы повернули к югу, и уже к вечеру перед нами из
пучины вод поднялись далеко видимые черные скалы Скандинавии. Капитан в
полдень взял высоту солнца секстантом и определил широту места судна. По его
расчетам, ночью мы должны были иметь на траверзе мыс Нордкап, крайнюю
северную точку Европы.
Следующее утро, солнечное и ясное, показало нам очистившийся от мглы
горизонт. Успокоенное море ласкалось у гранитных обрывистых скал Норвегии.
Многочисленные острова и островерхие утесы торчали из воды.
Начинались знаменитые норвежские шхеры - морской путь, равного которому
по красоте и дикой величавости, может быть, нет во всем мире.
Грани скал, отшлифованные водой, отражали свет солнца матовым блеском.
Волна морская, разбившаяся сотни раз о крепкие башни и волнорезы утесов,
катилась здесь зеркальным переливом, подобно речной волне, и судно, лавируя
от острова к острову, от берега к берегу фиорда, шло на юг. На волнах лениво
качались белые чайки и встречные рыбачьи челноки со стрекочущими крошечными
моторами. Иногда на отмелях, где море отступало от подножия тяжелых скал,
чернели, готовые покрыться весенней листвой, рощи, и сосны задорно
карабкались по склонам, казалось бы неприступных, каменных массивов. Зеленые
и красные домики стояли на берегу, встречая стеклами окон вечернее солнце.