"Владислав Лебедько. Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков: Мастеров и Учеников (1960-х - 1990-х)" - читать интересную книгу автора

ноты искреннего интереса к тому, как устроен этот мир, умудряются сразу же
довериться этой ноте; другие могут не обратить на него внимания даже когда
он приобретает зловещую какофоническую форму всевозможных болезней и
катаклизмов; внимания третьих хватает лишь на то, чтобы, услышав смутные
отзвуки этого зова, пролистать томик-другой какого-нибудь мудрого автора.
Мне повезло, - в мою жизнь зов реальности ворвался стремительно, громко
и неотвратимо, создав все необходимые условия для того, чтобы у меня без
промедления возникло желание изучать себя и меняться. Было это году в 1983,
летом, когда в период между выпускными школьными и вступительными
институтскими экзаменами я был оглушен им. Произошло это в форме сильного
нервного потрясения, сопровождавшегося приступом панического ужаса.
Пропустить мимо внимания столь настойчивый сигнал было бы некорректно, и уже
очень скоро я, с живейшей настойчивостью, донимал себя и всех, кого только
мог, различными вариациями вопроса о том, что же за штуки такие эта жизнь и
этот самый я. Вскоре оказалось, что моя яркая индивидуальность несет в себе
богатейший материал для исследования: огромное количество изощренных
невротических механизмов, фобий и деформаций личностного развития,
сопровождавшихся, для наглядности связи психики с телом, обилием
функциональных вегетативных и прочих физиологических реакций.
Эти вот злые, напряженные пульсы в самых разных частях тела, упорно
подогревали нетерпеливое желание разобраться во всех терзавших меня вопросах
и недугах, обрести Правду и гармонию. И вот, наконец, где-то через год,
желание это сформировалось и стало настолько сильным и однонаправленным, что
в орбиту моей жизни стали попадать один за другим люди все более и более
уникальные и самобытные (или это я стал попадать в орбиты их жизней, -
смотря с какой позиции смотреть). Сначала это были люди, не относящиеся
собственно к мистикам и духовным искателям, коих мы уговорились называть
Российской Саньясой. Тем не менее, каждый из них был по-своему замечателен,
каждый все более и более разжигал мой интерес к самопознанию, так что я
позволю себе потратить некоторое время на небольшие истории про этих людей.
Георгий Васильевич Бурковский
Жора Бурковский был подпольным психоаналитиком (шел 1984-85 год), на
квартире у которого в течение года, по два раза в неделю, я погружался в мир
своих снов и фантазий, анальных фиксаций, эдипова комплекса и еще очень
многого. Воспоминания детства, все что казалось, уже навсегда стерто и
забыто, - нахлынули так стремительно, что я чуть не утонул в этом заново
раскрывшемся для меня мире. Бурковский пробудил во мне буквально страсть к
исследованию внутреннего мира, его лабиринтов и тончайших взаимосвязей. В
перерывах между нашими встречами я исписал несколько пухлых тетрадей
воспоминаниями и попытками установить между ними связь;
большое количество бумаги было изведено на картинки с изображениями
снов, в обилии посещавших меня в тот период.
Это не был классический психоанализ. Я не лежал на кушетке, - мы сидели
на диване, было только условие, чтобы я не поворачивался к Жоре и не смотрел
на него. О, сколько было тогда тупиков, преодолений и маленьких побед! Мне
нужно было говорить все: и то, что хотелось, и то, что казалось совсем
невозможно произнести вслух, - буря самых противоречивых чувств разливалась
в те дни по маленькой комнате. Сколько раз я давал себе зарок, что больше
ноги моей не будет у Георгия Васильевича, но каждый раз, угрюмый и мрачный,
заставлял я себя тащиться, через силу, к назначенному времени. Мне казалось,