"Иван Ле. Хмельницкий. Книга третья" - читать интересную книгу автора

- На коня! Прошу пана полковника следовать за мной! - скомандовал
гетман, будто проглотив и удовлетворение честолюбия.
Казаки полковника Клиша остолбенели, словно на них вылили ушат холодной
воды. Гетман тоже почувствовал, что невежливо обошелся с казаками. Но было
уже поздно... И Потоцкий взмахнул нагайкой - марш-марш!
А оскорбленные белоцерковцы резко развернули своих копей, горя желанием
достойно ответить на унижение гетманом их полковника. Они вырвались вперед
и галопом проскакали к городу, увлекая за собой и некоторых польских
гусар. Казацкий полковник одобрил сумасбродство своих казаков, расценив
это как протест за оскорбление. Пускай хоть такой, хоть незначительный, но
все же протест!
Сам же Клиша... угодливо присоединился к пышной свите Потоцкого.
В Белой Церкви уже все знали о приезде главного усмирителя казаков.
Кое-кто из, комиссии и писаря, составлявшие реестры казаков, вышли на
улицу встретить представителя великой Польши в лице карателя, польного
гетмана. Ведь он невесть что может подумать о тех, кто отсиживается в
хатах, перешептывается!
- Ну что же, панове братья! Получается по-моему. Разве в такой
обстановке можно составлять реестры по указанию его величества пана
короля? Мне кажется, в Киеве будет сподручнее это делать... - вдруг
произнес Хмельницкий, решительно поднимаясь из-за стола.
Сначала он даже не обратил внимания, когда кто-то из писарей или
полковников сказал о приезде в город гетмана. Но что полковник Клиша
встретил Потоцкого с таким почетом, показалось ему тревожным
предостережением. Не бросить ли эту нудную работу по составлению реестра,
выясняя всю подноготную казаков, устанавливая возраст и давно забытую
фамилию их родителей? Но когда на улицу выбежали несколько писарей,
челядинцы и некоторые полковники, генеральный писарь возмутился.
- Потоцкий ведь назвал Белую Церковь центром всего реестрового
казачества, - возразил Хмельницкому кто-то из полковников.
- Коронный гетман и Киев считал наиболее надежным местом для реестра
приднепровского казачества, уважаемые полковники! - возразил Богдан.
Вечером стало известно, что Потоцкий созывает совещание только старшин,
находящихся в Белой Церкви вооруженных сил Польши. Пригласит ли он на этот
совет и войскового писаря со старшинами реестрового казачества, никто не
знал. Поэтому старшины не возражали, когда полковник Хмельницкий предложил
им уехать в Киев.
Очевидно, Потоцкий ждал, что генеральный писарь сам явится к нему. По
крайней мере чтобы засвидетельствовать свое уважение к особе,
возглавляющей королевские войска на Украине.
Но Хмельницкий, наскоро собравшись, в тот же день выехал в Киев. Две
подводы с новыми списками - реестрами казацкого королевского войска -
ехали впереди. Хмельницкого сопровождал большой, хорошо вооруженный отряд
чигиринских и лубенских казаков, полковников, писарей и представителей от
каждого полка. Богдан ушел из Бедой Церкви, вставив ее в безраздельное
господство польного гетмана. Ведь Потоцкий прибыл в войско,
сосредоточившееся на Украине, для окончательного усмирения бунтарски
настроенных казаков, оставшихся вне реестра. Он готовился учинить кровавую
расправу над украинцами, о чем предупреждал казаков еще во время встречи с
ними в Варшаве: "...Имущество ваше, жен и детей... сметет меч Короны!.."