"Иван Лазутин. Обрывистые берега " - читать интересную книгу автора

три года трудно без нее. Наступали минуты, когда Сергей забывал, что здесь,
на перроне, с него не сводит своих заплаканных глаз мать, он совсем не
замечал младшую сестренку, которая прижималась к нему своим худеньким
тельцем... Он видел только Веронику, смотрел только в ее глаза, словно
пытаясь взглядом перелить в ее душу нежность и горечь, которые жгли его и
томили в этот час прощания.
Вероника открыла глаза и сладко потянулась. Взгляд ее упал на
журнальный столик. На нем стояла пустая бутылка, в которую Игорь зачем-то
воткнул увядшую розу. На спинке кресла висела его голубая куртка с
множеством застежек. Только теперь Вероника вспомнила, что, уходя, Игорь
наспех поцеловал ее, полусонную, надел плащ и сказал, что в десять часов он
должен проводить в аэропорт родителей, улетающих в Сочи, и что вернется
поздно вечером.
И снова муки раскаяния, сплетаясь с чувствами недавно пережитого
душевного и телесного ощущения, теснили ее ум и душу, забирали силы, и она
пыталась отогнать от себя первое, чтобы полностью дать завладеть собой
второму. И тут же, словно удар хлыста, обожгла злая мысль: "Кающаяся
Магдалина..." Но самоукор этот был захлестнут волной оправдания: "Чего
скулишь?.. Что сделано, то сделано. А между мной и Сергеем одиннадцать тысяч
километров..."
Через балконное окно четвертого этажа, выходящее в заросший старыми
липами двор, были видны еще не успевшие опасть желтые листья, которые в
лучах солнца золотились как-то особенно ярко и возбуждали в душе Вероники
необъяснимое желание, чтобы налетевший на деревья вихрь сорвал их, закрутил
воронкой и с силой внес через балконную дверь в гостиную. "Чему быть
суждено, то сбылось: родители зарабатывают деньги в далекой Индии, бабушка
только что освободилась от своего аппендикса, Игоря сама судьба принесла".
Придвинув к себе кресло, на котором висела куртка Игоря, она нежно, как
маленькие дети гладят котят, погладила рукав куртки, и рука как бы сама
собой, движимая чисто женским любопытством, нырнула в грудной карман и
вытащила записную книжку. Ее уже изрядно потертые страницы были испещрены
адресами и номерами телефонов. Раскрыла книжку на букву "В", где полагала
найти свое имя и номер телефона. И не ошиблась. Где-то внизу засаленной
страницы с потеками последних двух цифр стоял ее номер телефона. Кольнула
ревнивая мысль: "Интересно, с кого он начинает букву "С"?"
Предположение Вероники подтвердилось. Страница на букву "С" начиналась
с номера телефона Светланы Былинкиной. И тут же, на этой же странице
записной книжки, была вложена записка. Вероника развернула ее и прочитала:
"Из Гагр. Рейс 1361, в 10.30. Цветы. Коньяк..."
Закрыв глаза, Вероника некоторое время лежала неподвижно, затаив
дыхание и чувствуя, как сердце в ее груди сделало мягкий зыбистый перебой,
который тут же отдался напористым приливом где-то у горла слева. Вспомнила,
что еще вчера вечером Игорь чертыхнулся и сказал, что завтра ему нужно
обязательно встретиться с автором киносценария, чтобы согласовать кое-какие
текстуальные поправки в сценарии, предложенные режиссером-постановщиком
фильма, в котором Игорь играл роль агента крупной торговой фирмы
иностранного государства. Расхаживая по гостиной, он замирал посреди комнаты
и, словно обращаясь к кому-то третьему, кого не было в комнате, запальчиво
говорил:
- Ты понимаешь, Вероника, роль меня так захватила, так закрутила, что