"Андрей Лазарчук. Опоздавшие к лету, Том 3: Аттракцион Лавьери" - читать интересную книгу автора

- А ты хитрее, чем я думал, - сказал Ник и неожиданно улыбнулся широко
и весело. - Ох, и хитрее!
- Иногда приходится принимать совершенно неожиданные меры, - сказал
Ларри.
- Да, - согласился Ник. - Иногда приходится. Ничего не поделаешь.
- Где ты остановился? - спросил Ларри.
- Нигде, - сказал Ник. - Я сам тебя найду. Завтра вечером - нормально?
- Нормально, - сказал Ларри. - Завтра вечером.
Ник ушел, тяжело ступая, всю легкость свою он оставил здесь, растерял,
распылил, израсходовал - Ларри проводил его до двери и посмотрел, как он
спускается, ссутулившийся и постаревший. Потом вернулся к окну. Потемнело,
небо заволокло, пробрасывал дождик. Проклятые политиканы, подумал он в
отчаянии. Они ведь... они... Он не знал, что именно "они". В голове все
мешалось, думать он не мог, мог только чувствовать, как подступает к горлу
немой крик - как это бывает от настоящего бессилия. Не сделать ничего, понял
он. Проклятая страна. Проклятое время в проклятой стране...
И Ник... Что это с тобой, а, Ник? Не похож ты на себя, Ник Кинтана.
Время ли тебя укатало - или горки оказались чересчур крутые? Не держишь
удар. Ну нисколечко не держишь. Или не хочешь держать? Эх, Ник, Ник... а
казалось, по гроб жизни. Ты меня - из болота, я тебя - из смертного блока...
такой цемент, казалось, а вот поди ж ты... казалось - оказалось... Впрочем,
все может объясняться просто. Ник получил задание склонить некоего Ларри
Лавьери к совершению террористического акта, имеющего важное политическое
значение. На случай отказа Лавьери от совершения акта Ник должен
ликвидировать указанного выше субъекта. Вопросы есть? Нет. Выполняйте.
Похоже? Очень похоже. А тут, понимаете, папка из архива "Сириуса" - это вам
не ваши динамитные бомбочки, это на мегатонны мерить надо, это конец многих
так лихо начинающихся карьер - да что там карьер, оккупационные власти очень
интересуются деятельностью "Сириуса"... да. Есть там вещи, попахивающие
хорошо намыленной пенькой.
Если бы эта папка существовала на самом деле! Ну что же, пока там Ник
связывается со своим руководством, пока те обсасывают ситуацию, пока
вырабатывают новую тактику, - ладно, мы тоже пока не будем суетиться.
Блефовать надо с серьезным лицом.
А теперь - танцы, как говорил, бывало, тот же Ник, притаскивая на наш с
ним остров посреди болота пару караваев хлеба или конскую ляжку; я уже более
или менее передвигался, болтаясь между костылей, ноги отходили медленно, и
он выхаживал меня как родного, иногда он пропадал на три, на пять дней, но
всегда возвращался: - А теперь - танцы! - и я танцевал на этих костылях
вокруг его рюкзака, и так было до осени, пока я однажды не отбросил костыли
и не выдал такую румбу!.. Козак кухарил по военно-полевому и из мирного
времени перенял лишь специи и зелень. Поэтому на первое был "силос": свежая
капуста, помидоры, кресс-салат, латук, петрушка, все порубленное и политое
дешевым маслом, а на второе - исходящее незнакомыми ароматами месиво из
картошки, лука и мяса. Потом вскипятили чай, поделив оставшуюся заварку на
две части - на сейчас и еще на вечер. Пить чай Козака приучили в лагере
военнопленных, где он пробыл полтора года после капитуляции и откуда принес
много экзотических навыков: например, бриться черенком ложки. Он утверждал,
что даже золингеновское лезвие не сравнится с такой самоточкой. За чаем их и
застал маленький американец.