"Андрей Лазарчук. Опоздавшие к лету, Том 2: Мост Ватерлоо" - читать интересную книгу автора

Андрей Геннадьевич Лазарчук

Опоздавшие к лету, Том 2

Мост Ватерлоо


В этом странном и запутанном деле, которое зовется жизнью, бывают такие
непонятные моменты и обстоятельства, когда вся вселенная представляется
человеку одной большой злой шуткой, хотя что в этой шутке остроумного он
понимает весьма смутно и имеет более чем достаточно оснований подозревать,
что осмеянным оказывается не кто иной, как он сам.

Г.Мелвилл


Пылинки в солнечном луче...
Дальняя комната освещена ярко, а здесь полумрак и прохлада.
Что-то хрустит под ногой, и льется из крана вода. Дальняя комната вся
завалена бумагой, весь пол в бумагах, смятых и не смятых...
Камерон стоит в двери и весь колышется, как зной, как медуза, как желе
на блюде, и кудри его золотой короной... Ворона Камерон. Ворона-рона-она-на!
Пылинки в солнечном луче. Петер!
Это кто-то зовет меня, но я не вижу никого, и только имя отдается в
глубинах сердца моего, и только пятна световые ползут по стенам к потолку, и
только воды низовые... Вот именно. И только пить. Пить, есть и спать. Это
все, что я могу, хочу и буду.
А женщину?
А, вот это кто. Это Брунгильда. Нет, Брунгильда, спасибо, но в другой
раз. Сейчас на повестке дня совсем иные вопросы... Пылинки в солнечном
луче...
А Летучий Хрен уже спрашивал про тебя, гудит Камерон, продолжая
колыхаться на свету, расплываясь при этом в широченной улыбке, но уши-то у
него все равно просвечивают багровым, и я ничего не могу с собой поделать, я
набираю воду в рот и опрыскиваю его уши. Уши шипят и брызгаются, Камерон
недоволен, а я хохочу, потому что... Ворона Камерон докрасна раскаленными
ушами доблестно прокладывает себе путь в сугробе, приближая час нашей
решительной победы! Летучий Хрен? А хрен с ним! Что ты ему сказал? А надо
было правду - приполз, мол, и брык! Готов. Готов.
Шиш, ребята, рано вы меня списываете в готов, рано, мы еще повоюем,
поборемся и помужествуем с ней, знаете, как это там делается? Подумаешь,
неделю не спал, я и еще неделю... Что? Ах, пылинки...
У тебя шнапс есть?
Это Камерон спрашивает Брунгильду, конечно, не меня же ему спрашивать,
что? Молчу, молчу. Но я молчу так красноречиво тая под взором ваших
воспаленных глаз вздымаемых высоко к небу блестящими во тьме звездами печали
бережно хранимой и возносимой к небесам без тени страха пред томленьем
слиянья бешеного тела с душою нежною и кроткой... селедкой, водкой,
сковородкой... Это что, все мне?
Да что вы! Да нет, ребята, я же просто не смогу... это все... ну хватит