"Вайолетт Лайонз. Сицилийские страсти " - читать интересную книгу автора

в спальне людей, дать знать о своем присутствии, заставляла сердце биться
чаше, а голову кружиться. На бледном, окаймленном иссиня-черными волосами -
наследство от прабабушки-испанки - лице выделялись лихорадочно блестящие
изумрудно-зеленые глаза.
Она чувствовала себя больной, больной от переполняющего ее гнева и
ощущения совершенного по отношению к ней предательства. И прежде чем
встретиться лицом к лицу с неизбежным, требовалось время, чтобы взять себя в
руки. Необходимо было вновь спуститься вниз, попытаться забыть о только что
представшей перед ее изумленными глазами картине, окончательно лишившей даже
того шаткого внутреннего умиротворения, которого, как ей казалось, она
сумела достичь.
Внутреннего умиротворения?.. Как бы не так!
Это просто смехотворно, подумала Роберта, отступая к лестнице.
Умиротворение было как раз тем, чего она не знала уже очень давно. Если,
конечно, иметь в виду настоящее умиротворение, то чудесное ощущение
истинного счастья, счастья и адекватности окружающему тебя миру, как это
было, кажется, совсем еще недавно.
Нет, она не должна вспоминать прошлое, просто не может позволить себе
это. Необходимо было полностью сосредоточиться на настоящем, иначе можно
окончательно сойти с ума.
- Роберта? - Это был голос Сайласа, низкий и резкий от неожиданности.
Раздался скрип кровати, затем звук тяжелых шагов, приглушенных
покрывающим пол ковром.
Стоящий в холле человек тоже услышал эти звуки. Услышал и голос -
мужской голос, заставивший его сердце болезненно сжаться.
Она была с мужчиной здесь, в доме, в котором они некогда жили вместе.
Значит, Роберта не восприняла всерьез его угрозу вернуться назад, и
вернуться скоро.
Его милая Роберта не теряла времени и нашла себе другого мужчину.
Нашла... и потеряла, если только та торопливость, с которой стройная
темноволосая фигурка в бледно-зеленой блузке и более темной расклешенной
юбке спускалась по изогнутой лестнице, о чем-нибудь говорит.
Нет, она явно несчастлива, настолько несчастлива, что даже не заметила
его, стоящего в тени у двери, чему, правда, способствовали темные волосы и
черная кожаная куртка. По одному этому уже можно было догадаться, что именно
ей довелось увидеть в спальне на втором этаже.
Спальне, некогда бывшей их совместной.
Его охватила ярость, вызвавшая красную пелену перед глазами и лишившая
всякой способности рассуждать здраво. Да и вообще рассуждать хоть
как-нибудь.
- Роберта? - вновь позвал Сайлас. Хрипловатые нотки в его голосе
свидетельствовали о вещах, о которых не хотелось даже и думать. - Это ты? -
Теперь голос зазвучал сердито.
И прежде чем Роберта смогла найти, что ответить, или хотя бы подать
голос, чтобы дать знать о своем присутствии, он уже выбежал на лестничную
площадку и перегнулся через перила. Длинные белокурые волосы растрепаны,
лицо раскраснелось. Однако, по крайней мере, Сайлас удосужился надеть
джинсы, хотя торс был по-прежнему обнажен, а ноги босы.
- Так это все-таки ты! Разве ты не слышала, что я тебя зову? Какого
черта не отвечаешь? Чего тебя принесло так рано?