"Егор Лавров. Синтез" - читать интересную книгу автора

никогда не задумывался, но ощущал, что понимает, почему жителей Деревни
должно быть постоянное число, теперь, желая это объяснить, почувствовал
сомнение.
- Раз умер старый Нон, надо, чтобы появился новый человек. Когда Учитель
открывает плод дерева Шим и кропит розовым соком одежду жены, у нее
появляется ребенок...
По ладони мальчика Олан понял, что тому вовсе неинтересно.
- Передай деду Мультазариму, что через три дня в озеро войдет рыба, -
Олан отпустил его руку, и Хум, подпрыгивая, умчался по улице.
Олан лучше всех знал время, когда следовало готовиться к рубке листьев
дерева Тхе. Он знал, будет ли завтра дождь и чем лечить пожелтевшего
тхеопама. Он чуял приближение рыбы по реке и созревание лиан. Он гордился
всем этим и с радостью принимал уважение жителей Деревни. Но он не был
счастлив, как Поридам, Мультазарим и другие. Потому что его мучали вопросы.
Что Это - так странно пахнущее на Поляне? Почему надо строить Мост?
Откуда - неприятно подумать - взялся Азим и куда пропадает все то, что они
доставляют ему по Обряду?..
Олана тянуло увидеть, что же произошло с кувшином. Но одновременно он и
боялся того "почему", которое его дома ждет. Он испытывал тоскливую тревогу,
когда начинал серьезно размышлять об Обряде. О нем запрещалось размышлять. И
Олан наказал себя: он миновал свой дом, решив сначала поговорить с Ницем. По
дороге он нежно похлопал по боку переваливающуюся самку тхеопама с двумя
детенышами, которых вела девочка с края Деревни.
Ниц сидел за столом перед миской и при появлении Олана испуганно
скособочился.
- Азим сердит на тебя, - сказал Олан, садясь напротив и продолжая ощущать
разговор с Хумом и девочку, и самку тхеопама. - Почему ты жуешь корень, Ниц?
Тот перекосился еще больше...
- Все жуют...
- Ты знаешь, что нет. А если и жуют, то понемногу. Ниц уткнулся в миску.
- Я не могу не жевать...
- Почему? Вот я не жую. И Поридам. И Гномин не жует.
- Я постараюсь больше не жевать... - неуверенно пообещал Ниц.
Олан встал, и Ниц тоже вскочил.
- Олан, ты мудрый, ты знаешь... Ниц осторожно подбирал слова, с надеждой
и опаской ожидая реакции Олана. - Мы живем как-то... мы правильно живем?..
- Что-что?! - изумился Олан. Неужто и у Ница сомнения?
- Я больше не буду жевать! - испуганно повторил тот.
- Ну и хорошо. Приятно тебе поесть, Ниц. Олан направился к своему дому и
опять думал о самке тхеопама с детенышами. И о том, что надо поговорить с
новобрачным Гномином, когда он выйдет из Храма. И конечно, о кувшине.
Кувшин распался на мелкие осколки, которые с силой расшвыряло по комнате.
На стенах и столе были потеки варева. И Олана осенило - дух в закрытом
кувшине напрягается, как спираль в зрелом плоде Шим, и во что бы то ни
стало, хочет вырваться наружу!
Ровно а восемь часов двадцать две минуты сонар отключился и Реф
проснулся. Он лежал с сомкнутыми веками, и перед ним продолжали плавать
картины только что просмотренного боевика. Еще кровожадный Нунг-фа впивался
клыками в соблазнительные филейные части смуглой красавицы. Еще взрывался
огромный пиратский космический корабль. Рука Рефа еще непроизвольно