"Анна Лавриненко. Время моей жизни (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Генка учился в каком-то институте - я толком не знала в каком, - он
тоже толком об этом ничего знал; а по ночам работал барменом или кем-то в
этом роде.
И вот теперь Генка стоял передо мной с бас-гитарой в руке.
- Подарок. На Новый год.
- Кому?
- Тебе, дуре, - сказал он, цитируя Масяню.
Я хотела было ответить: "На фига мне такая большая дура", но не смогла
вымолвить ни слова, вместо этого тупо смотрела на Генку.
- Это же бас-гитара! - наконец смогла сказать я.
- Не дурак, вижу.
Я все еще ничего не понимала - и на минуту даже испугалась, - может
быть, уже наступило первое апреля, а я и не заметила?
- Надо же быть такой дурой, - вздохнул Генка, - я себе новую купил, вот
эту тебе решил отдать, конечно, мог бы и продать, но как только вспомнил,
как ты на нее смотришь, прямо сердце сжалось. Так что забирай, пока не
передумал.
Я пригласила его зайти, и мы обмыли мою новую басуху - или лучше
сказать первую? - остатками коньяка, полбутылкой красного вина и бутылкой
пива, покурили в коридоре, и он отправился восвояси. Когда
Генка ушел, я долго смотрела на нее и не могла налюбоваться, проводила
рукой по струнам, медленно перебирала их. Потом вдруг вскочила с места -
надо было что-то делать.
И тогда я поехала к Ляле.

2

Весь январь вместо того, чтобы готовиться к сессии, мы не вылезали из
Лялиной квартиры и до одиннадцати вечера, столько позволяли
"правила поведения с соседями", играли. Потом мы шли в магазин за вином
и едой, а когда выпивали вино (если его было много), забивали на все
"правила поведения с соседями" и играли на полную громкость.
Даже в два часа ночи. Хорошо хоть без примочки.
Мы мечтали о том, чтобы играть в группе, с первого курса. Мы мечтали об
этом, когда смотрели по телевизору "Максидром", когда приходили на концерты
рок-групп (тех, которые с гитарами в руках, усилителями и вечно пьяным
видом), приезжавших в наш город, когда слушали Билли
Джо, который пел про то, что надеется, что у нас есть время нашей
жизни.
Но собрать группу было не так просто. И пока... у нас был только
басист - то есть я, и я еще толком даже не умела играть. И солист, то есть
Ляля. Она писала музыку и тексты, в основном на английском языке, хотя
любимым хитом в наших очень узких кругах была песня, написанная на
русском, - "Я люблю панка".
Нам оставалось каким-то образом найти барабанщика и гитариста.
Впрочем, барабанщик нашел нас сам.
Мы сидели на первом этаже в универе и думали. Что бывает не так уж и
часто. Тут к нам подошел парень. Его лицо показалось мне знакомым. Я
определенно раньше его где-то видела.
- Привет, - сказал он, - я слышал, вы группу собираете. Я на барабанах