"Борис Лавренев. Крушение республики Итль" - читать интересную книгу автора

Орпингтона!..
Все происшедшее в следующее мгновение на террасе можно было бы, без
натяжки, сравнить с паникой, происходящей в любой квартире при начале
пожара от взорвавшейся керосинки.
Президент Аткин вскочил, отбросив салфетку, и нервно одернул штаны.
Лола метнулась к лестнице террасы и оттуда простонала воркующим голосом
секретарю:
- Гри!.. Тащите сюда немедленно морской бинокль, иначе я умру.
Софи увела упирающегося наследника, а мадам Аткин быстро мяла угол
скатерти, но оставалась такой же прямой и неподвижной. Профессор спешно
дожевывал осетрину, кидая взволнованные взгляды на море.
- Моя милая, - сказал президент супруге, - сейчас подадут машину. Мы
отправимся в порт для встречи его превосходительства. Только я просил бы
вас не надевать белого платья, а что-нибудь серое или темное.
- Это почему? С какого времени вы стали контролировать мои туалеты? -
ответила президентша зловещим тоном.
Президент сжался, но имел твердость сказать:
- Я, как лицо ответственное за церемониал встречи, должен следить,
чтобы все было в порядке, и самая встреча должна носить как можно более
жизнерадостный и яркий характер. Вы же, дорогая, в белом платье
производите впечатление... простите за библейский пример... Лазаря в
саване... Я лично этим доволен, но в данном случае интересы государства...
- добавил он поспешно, взглянув в лицо президентши.
Она встала, величественная и грозная.
- Я нахожу ваше поведение беспримерным, мой друг! И я никуда не поеду,
- я больна и считаю лишним принимать участие в ваших политических
махинациях. А если вам нужно для этой встречи что-нибудь жизнерадостное и
круглое, вы можете взять Софи... О, я все знаю, все знаю! - бросила она
пророческим тоном и удалилась с террасы, высоко подняв голову.
Господин Аткин беспомощно пожал плечами, втайне, однако, обрадованный
таким поворотом событий.
Профессор, покончивший наконец с осетриной, откланялся, чтобы заехать
домой и одеться надлежащим образом.
А в эту минуту Лола и секретарь президента вели на выступе лестницы
следующий разговор, причем глаза Лолы не отрывались, сквозь стекла
бинокля, от кубовой полосы, сквозившей между кипарисами.
- Ах, как я рада, как я рада!.. Эскадра Орпингтона. Сколько молодых
офицеров, и каких! Мне ужасно надоели наши. И потом у них такие чудесные
названия: лейтенанты, коммодоры, а у наших... какие бессмысленные чины!
Подпоручик... поручик - что-то плебейское, похожее на "приказчик". А эти,
- подумайте, Гри! Сколько свежих впечатлений!.. О, я чувствую, что я
начинаю закипать!..
Секретарь грустно взглянул на тонкие обнаженные руки дочери патрона.
Как всякий секретарь, он был неизлечимо влюблен и теперь безнадежно
грустил при виде возбужденного радостью лица девушки.
- А вам не жаль тех, кто любит вас здесь? - осмелился он сделать
осторожный намек и томительно вздохнул.
Лола оторвалась на минуту от бинокля и облила его недоумевающим
сожалением.
- Милый Гри! Моя массажистка говорит, что женщине нельзя жалеть, потому