"Б.Лавренко. Загадки пучины (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Да, - нарушил молчание Николай Андреевич, - что ни говорите, а море
умеет хранить свои тайны. - Он снова помолчал и с горечью добавил: - Если
бы у меня был "Стимулин 1053"... Перед выходом просил, убеждал. Не дали.
Не закончена, дескать, проверка в клинических условиях. А на днях слушал
передачу: какой поразительный эффект! Дал радиограмму. Но что поделаешь...
Сверхскоростному самолету и то надо не менее трех часов, чтобы долететь к
нам. Три часа, а единственный человек с "Хризантемы" умрет через полчаса.
Я вздрогнул от неожиданно громко прозвучавшего треска. В руке Нины
сломался карандаш. Уронив голову на руки, она зарыдала. Я поднялся, но
Коротков тронул меня за руку.
- Не надо. Пусть выплачется.
Нина плакала. Мы молчали, каждый по-своему: Иринка вертела в пальцах
карандаш, Николай Андреевич рассматривал завитки дыма, поднимающегося из
его трубки. Карл Янович сумрачно поглядывал на приборы. Я чертил мудреную
схему: точка, круг, еще круг... Точка - место, откуда в последний раз
прозвучал голос "Явы"; круг - на такое расстояние могли затянуть подводные
течения дрейфующий батискаф за два часа; второй круг - за пять часов;
последний круг - по настоящее время. А если не течение, то что же потащило
"Яву"? С какой скоростью? Я бросаю карандаш.
Кто-то гулко и бесцеремонно топал, приближаясь к салону. Дверь с треском
распахнулась. На пороге появился взъерошенный Пархоменко. Круглое лицо
штурмана было возбужденным, в дегтярно-черных глазах прыгали бесенята.
- А ну! - гаркнул он. - Пляшите! Все пляшите!
Не обращая внимания на нахмурившегося Карла Яновича, штурман шагнул в
салон, потрясая зажатыми в обеих руках пакетами.
- Вам, док! - И в руках изумленного Николая Андреевича оказалась небольшая
посылка.
Виктор был балагур и весельчак, его любили за это, но сейчас... Я
почувствовал, как во мне закипает ярость, и резко поднялся.
- Стоп! - отскочил Пархоменко. - По техническим и психологическим причинам
эксцентрическая румба "В объятиях спрута" в исполнении Владимира Кондакова
переносится на девять ноль-ноль. У... глазищи горят, как у Ирода. На,
возьми!
Я на лету поймал пакет.
Появись здесь сию минуту марсианин, эффект был бы менее разительным.
Ничего не соображая, я смотрел на обложку с четкими буквами "Инструкция",
на рисунок под заглавием. Все, все перестало для меня существовать. Я
ринулся к Пархоменко.
- Где?
- Там... на палубе. - Штурман даже попятился. На талях покачивалось нечто
похожее на гигантскую черепаху. Это был он - мечта океанографов:
Кибернетический разведчик больших глубин модель первая, сокращенно КРБГ-1,
или "Краб", как мы его называли в институте. Я ушел в рейс, когда "Краб"
был в чертежах, а вот сейчас он передо мной готовый к действию.
- Доволен? - спросил Пархоменко. - Я думал, ты будешь кувыркаться, а ты
ледышка. Превратности человеческой натуры! Наш док, всегда такой чинный,
когда открыл свою посылочку, заговорил каким-то нечеловеческим голосом,
чтобы я пропал. Прижал к сердцу коробочку и помчался к себе...
- Что там было?
- Стимулин какой-то. Уже колет своего японца.