"Ольга и Александр Лавровы. Ваше подлинное имя ("Следствие ведут знатоки" #2) " - читать интересную книгу автора

окурков не выпрашивал. Баб обнимать случалось. (Ухмыляясь.) Красивых. Тут вы
попали в точку. А пистолет только в кино видел. Вы, гражданин следователь, -
человек неглупый, но уж слишком дотошный.

Знаменский. Да?

Бродяга. Угу. Вот насчет того, что воровал, правильно, было дело! Голод
заставит - украдешь. В поездах, на вокзалах. Но по мелочи. Корзинку с
вишнями сопрешь у бабки, а к следующему поезду вынесешь и продашь. Неужели
это старье вспоминать?

Знаменский (тихо). За одними вишнями я бы гоняться не стал. (Пауза.)

Бродяга. Ну, согласен, есть в моей жизни период... (Делает вид, что
пошел на полную откровенность.) Если бы сидели за бутылкой вина, я бы
рассказал. Уверен, вы бы меня поняли - как человек. А как следователю
рассказать не могу. Не потому, что наказания боюсь - там не за что большой
срок давать. Но замешаны другие люди - женщина. Чего я буду тянуть их за
собой, понимаете?

Знаменский. Стараюсь.

Бродяга. Вы в прошлый раз о матери заговорили, расстроили меня. Когда
умер отец?

Знаменский. Лет пять уже.

Бродяга. Я не знал. Отсижу и поеду домой. Брошу пить, женюсь, а если вы
мне накинете срок, я и мать, навряд ли, в живых застану. (Всматривается в
Знаменского, пытаясь понять, уд лось ли вызвать сочувствие.)

Знаменский (невозмутимо). За эти годы вы посылали ей какие-нибудь
деньги?

Бродяга. Первое время посылал. Потом все реже.

Знаменский. Не припомните приблизительно, когда и какие суммы?

Бродяга. Мало посылал, мало! Чувствую, к чему ведете. Мать старуха, а я
здоровый мужик... Вы правы, стыдно будет на глаза показаться.

Знаменский (все решительнее переходя в наступление). Ну, самый крупный
из переводов какой был?

Бродяга (держась прежнего тона). Оставим это. Совестно, понимаете?

Знаменский. Еще не все. Но думаю, что пойму.

Бродяга. Что поймете?