"Ольга и Александр Лавровы. Ваше подлинное имя ("Следствие ведут знатоки" #2) " - читать интересную книгу автора

Томин. Ну, давай пометем по сусекам. (Садится.)

Знаменский. Начнем с конца.

Томин. Почему он психанул?

Знаменский. Да.

Томин. Он же не всерьез.

Знаменский. Конечно. Но он впервые позволил себе такой тон.

Томин. Может, думал прощупать тебя на слабину? Спровоцировать? Дескать,
я заору - и он заорет. Что-нибудь лишнее брякнет, глядь, понятнее станет,
чего прицепился.

Знаменский (щурится, думает). Нет, он просто решил закруглить допрос. И
про коечку для того же.

Томин. Да, пожалуй. Осточертели наши географические изыскания: где -
куда - откуда. Между прочим, первый признак, что за ним везде хвосты. Стоит
ему хоть раз произнести "Курск" или какая-нибудь "Епифань" - и мы вцепимся
намертво, какой там вокзал, какой памятник на площади, чем торгуют бабы на
базаре. Значит, надо называть место, где правда был. А где был, там либо
обворовал, либо ограбил кого.

Знаменский. Нет, не укладывается он в рамки бродяги, грабителя... Даю
голову на отсечение, он понимает, что "модус вивенди" по-латыни означает
"способ существования". Но не знает что такое "бомж". И явно не слышал песни
"Расскажи, расскажи бродяга...". Как это увязать? А тюремная игра в очко на
пальцах Нужна же громадная тренировка. Или - редкая обучаемость. И, это...
бродяга?

Томин. Но бродяжий быт он знает не с чужих слов.

Знаменский. Тем более странно. Что такое рядовой бомж"? Тупой,
опустившийся пьянчуга. А Федотов? Весь собран, кулак. Вспомни, как он
уклонялся от обострения темы. Как не давал сократить дистанцию! Для той
вульгарной игры, которая шла его броски и пируэты слишком выверены.

Томин. Преувеличиваешь, Пал Палыч.

Знаменский (уклончиво). Скорее, не договариваю. (Берет из шкафа книгу,
выбирает страницу, сует Томину. ) Читай, засеку время.

Томин. Лучше ты, я малограмотный.

Знаменский (улыбаясь). Читай, говорят. Сверху донизу.

Томин читает. Затем захлопывает книгу.