"Ольга и Александр Лавровы. Ваше подлинное имя ("Следствие ведут знатоки" #2) " - читать интересную книгу автора

Томин. Пал Палыч, давно обедать пора. У меня уже и мысли какие-то
тощие, худосочные. Айда перекусим, а?

Знаменский. Нет. Нужно в канцелярии быстро посмотреть все, что за ним
записано. Может, он жалобы подает, режим нарушает, черт его знает... Сейчас
всякое лыко в строку. Давай, Саша. Вернешься - сразу врезайся. Вопрос слева,
вопрос справа, темп.

Томин. Ясно. (Уходит.)

Знаменский звонит, садится за стол. Конвойный вводит бродягу.

Знаменский (приветливо). Здрасте-здрасте, Федотов. Присаживайтесь. Могу
вас порадовать - проверки как будто подходят к концу.

Бродяга (в глазах мелькает облегчение, но тон ровный, бесцветный). А
чего мне радоваться?

Знаменский (шутливо). Первый раз вижу человека, которому нравится в
тюрьме. Или уж компания больно хороша подобралась?

Бродяга. Ничего, не жалуюсь. Сидим дружно.

Знаменский. И не скучно после дальних странствий в четырех стенах?

Бродяга. Бывает. И без водки, понятно, туго. Но как вспомнишь свои
ночевки под забором... Тут хоть койка есть.

Знаменский. А домой неужели никогда не тянет? Мать совсем одна
осталась. Отец-то умер.

Бродяга. Мать жалко. Да она уже меня похоронила, наверно. Столько
лет...

Знаменский. Матери, Федотов, до самой смерти ждут. Вы бы ей хоть
написали.

Бродяга (с прорвавшейся на секунду неприязнью). Что-то допрос сегодня
чудной.

Знаменский. Попытка разговора по душам... Хорошо, давайте конкретнее.
Давно хотел спросить: как вы жили? Ведь надо есть, ночевать хоть где-то,
надо одеваться. И не один день - годами!

Бродяга (горестно). Очень верно говорите. Каждый День - целая морока.
Собачья жизнь. Иногда, бывало, тоска возьмет...

Знаменский (мимоходом). Мы ведь решили без задушевности? Мне нужно в
протокол допроса официально записать, на какие средства вы существовали все
это время. Охарактеризовать, так сказать, ваш модус вивенди.