"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Свидетель (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

больницах изоляторы есть.
Но древняя Бутырка не ведала, что превратилась в невинный "изолятор".
Веками пропитывалась она духом неволи, тоски, проклятий, чьих-то
предсмертных томлений. Наука утверждает, что информация неуничтожима.
Сколько же ее вобрали в себя эти стены, лестницы, глухие коридоры. И
источали обратно, густо пропитывая недра тюрьмы.
Так что прогулка по ним для нервно настроенного человека (да еще впервые)
была определенным испытанием. Если говорить о Власове, то он показался Пал
Палычу ниже ростом и, войдя в освещенный солнцем кабинет, словно бы
обрадовался знакомым лицам.
Поздоровался с Платоновым. Платонов зыркнул исподлобья, отозвался нехотя.
- Садитесь вот сюда, Игорь Сергеевич.
Для свидетеля был принесен дополнительный стул.
- Провожу между вами очную ставку. Порядок ее каждому из вас я разъяснил.
Первый вопрос к вам, гражданин Платонов. Знаете ли вы этого человека?
- Знать не знаю, но видал.
- Уточните, когда, при каких обстоятельствах. Можно коротко.
- Когда я совершил свой поступок, то есть ударил одного парня... - он
аккуратно подбирал слова, - поскольку в это время хотел познакомиться с
его девушкой... тогда гражданин, с которым я нахожусь на очной ставке,
подошел ко мне... и сделал замечание.
Знаменский услышал подробность впервые.
- Какое же? - заинтересовался он.
- Вроде того, что зря, мол, ты так некультурно...
- Вы ответили?
- А то нет! - и сразу спохватился: - Поскольку я был расстроен... то я
этому гражданину ответил недостаточно вежливо... за что теперь извиняюсь,
потому что полностью осознал свою ошибку.
"Любопытно наблюдать за Власовым. Мой свидетель озадачен. Нет, больше -
ошарашен!"
Знаменский усердно записывал слово в слово.
- Гражданин Власов наблюдал всю драку от начала до конца?
- Разве это драка? - пренебрежительно бросил Платонов. - Я его один раз.
Положил - и все.
- То есть вы ударили, он упал и не поднялся?
- Точно так, гражданин майор. А гражданин Власов действительно наблюдал,
потому что торчал у киоска.
"Ну вот и перевалили главный хребет! Если не грянет какая-нибудь
неожиданность - финт удался".
- Так... Когда подоспела милиция, то именно Власов указал на вас?
- Он, - прорвалась острая неприязнь, и Платонов поспешил замазать ее: -
Его, так сказать, заслуга... Особо прошу занести, гражданин майор, что
глубоко раскаиваюсь и сожалею, что попал в такую историю...
Физиономия его обмякла и выразила искреннее глубочайшее сожаление.
- Эх! - простонал он. - Житуха была! Рубанешь кому без очереди "Здесь
покоится незабвенный..." - и пей-гуляй... Этого не пишите, - уныло
вздохнул он. - Пишите - считаю, хулиганство несовместимо с моральным
обликом. Верно будет?
- Верно, Платонов. Прочтите, распишитесь.
Платонов читать не стал, подмахнул так. Вернулся на табуретку, уставился