"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Пожар (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

конвой за Стольниковой, - просит он Томилина.
- Хорошо. Я пойду, если не нужен.
Знаменский кивает. Томилин выходит. Спустя короткое время появляется
конвойный. Стольникова поднимается.
- До свидания, Пал Палыч... Будь ты проклята! Змея! - напоследок кидает
Стольникова и скрывается за дверью.
Знаменский достает отдельный бланк для допроса, заполняет "шапку".
- Давайте все же поговорим.
Уварова молчит.
- Вы систематически занимались хищениями. Это вы теперь признаете?
- Да, - мрачно отзывается Уварова. - Признаю.
- Вас ожидает лишение свободы. Это вы тоже понимаете. К чему же упорное
запирательство в вопросе о поджоге?
- Хотите, чтобы я перестала бороться?
- Хочу, чтобы вы оценили цепь косвенных улик. При инвентаризации у вас
выявлены немалые излишки. Их происхождение - сгоревший склад. Так что
мотив поджога убедительный: присвоение товаров на весьма круглую сумму.
Дальше. Кроме показаний Стольниковой, есть свидетельство одной из
кладовщиц. Она заметила, как вы выходили из-за ящиков с посудой, отряхивая
ладони. Именно оттуда, где возник пожар.
- Еще не доказательство, что я его устроила!
- Но даже известно, как вы это сделали, Елена Владимировна, - вкрадчиво
говорит Пал Палыч. - Вы принесли в сумке бутылку с бензином и свечу.
Зажгли ее с тем расчетом, чтобы разгорелось не сразу. - Знаменский не
торопится и наблюдает за ее лицом, выдающим изумление и растерянность. -
Потом ловко подсыпали сторожу в термос снотворного. Выждав время, приехали
еще посмотреть на пожар и убедиться, что сработало!.. Видите, все
правильно. Женщина вы неглупая, должны признать свое поражение.
- Глупая, умная - немолодая, вот что!.. - почти шепчет Уварова. - Снова
сидеть - век кончен... - Помолчав, поднимает голову, говорит жестко: - Ну,
допустим, я подпалила. И что? Да гори оно хоть все ярким пламенем!
- Откуда такая озлобленность?
- А судьба меня, гражданин следователь, не ласкала, не баюкала... не то
что некоторых... Хотите послушать, откуда змеи берутся? - с вызовом
спрашивает она.
- Всегда стремлюсь понять.
- Вот-вот, понимайте. Была девчонка не хуже других. Кончила
товароведческий, показалось - скучная работа. Устроилась в такси. Вроде
жизнь наладилась: замуж вышла за трезвого, жилье получили, сына родила. -
Уварова исповедуется не покаянно - ожесточенно. - А рухнуло все в один
миг. Пассажир в аэропорт. "Гони, - говорит, - опаздываю! Накину
тридцатку!" Тогда для меня это деньги были. Погнала. Сто, сто двадцать,
пошла на обгон. Перевернулась. Он - насмерть, мне после больницы - срок.
Дальше - лучше. Освободилась, приезжаю домой. Узнаю: муж со мной, с
осужденной, развелся, с площади выписал, в квартире новая хозяйка.
Выпихнули мне на лестницу чемоданчик с барахлом. "Ребенок?!" - спрашиваю.
Простудился, говорят, умер. Как только пережила... Достала старый
товароведческий диплом, пошла по объявлениям, где "требуются". Поступила
на самую низовую должность. И год за годом прогрызалась в начальницы. И
остервенилась, да, остервенилась. Зато прогрызлась... А на промтоварах