"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Подпасок с огурцом (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

мальчика он любил, понимаете? И над березками умилялся. А посмотрите сюда -
вам этот парень симпатичен?
- Не шибко.
- И мне нет. Нагловатый паренек. И что автор хотел?..
Она вдруг подходит к картине и, не дотрагиваясь до полотна, заслоняет
фигуру подпаска ладонью. Смотрит, что получилось, убирает ладонь, снова
закрывает фигуру, оставляя один пейзаж.
- Чудеса, да и только! Разваливается на части... Краски по-разному
сбалансированы. И переходы в цвете... - Муза обращаетнся к Знаменскому. -
Знаете, а ведь это сделано в две руки!
- То есть двумя художниками?
- Ну да! Один сработал фигуру, второй - все прочее. Нет даже одного
светового решения. Глядите: на пастуха свет падает из правого верхнего угла.
А весь фон сзади освещен равномерно, будто на витрине. Увидели?
- Пожалуй, увидел...
- А еще в хорошую раму оправили! Чудаки. Так и не скажете, откуда у
вас это диво?
- Скажу, потому что рассчитываю на вас и дальше... И потому что вы
внушаете доверие... Картина поступила к нам из таможни.
- А-а!.. Тогда фокус ясен! И кто записан?
Знаменский отгибает листок, имитировавший ведомственный "инвентарный
номер". У Музы захватывает дыхание.
- Веласкес?! Неужели настоящий Веласкес?!
- Говорят, настоящий. - Он вынимает из черного пакета рентгеновские
снимки. - Вот: "Инфанта с яблоком".
Муза в возбуждении разглядывает снимок. Ей даже на месте не стоится.
- Если настоящая, ей цены нет! Просто цены нет!.. Вот сараннча
зарубежная, а? Их только допусти, все растащут! Счастье, что картину
задержали, я бы орден дала. Полотна Веласкеса у нас наперечет, а его,
извольте радоваться, продают на вывоз! Позор тому коллекционеру, кто бы он
ни был!
Искреннее негодование женщины облегчает Знаменскому следующий шаг.
- А что за личность Кипчак? Он пошел бы на участие в подобной афере?
- Я с Кипчаком мало сталкивалась. Не уверена. Папу спрошу.
- Он тоже коллекционер?
Муза шокирована:
- Папа не "тоже". Он Коллекционер с большой буквы. Вот Кипчак и многие
прочие - те "тоже".
- Прошу прощения, не знаком я со средой коллекционеров. Просветите
немножко, Муза Анатольевна, - просит Знаменснкий.
- Коллекционеры... - задумчиво и любовно произносит Муза, садясь и
складывая на коленях руки. - Среда сложная, пестрая. Разный возраст, разный
калибр, разный уровень, свои обычаи, словечки, фольклор... Естественно, на
первом месте - любовь к искусству. Но есть кое-что от игры, от охоты, от
торговли. Азарт, страсти, вечная погоня за журавлем в небе... Нет, - качает
она головой, - душу собирателя нельзя постигнуть, пока сам не станешь
собирателем!
- Не успею, Муза Анатольевна. Дело велено раскрывать срочнно. И,
наверно, коллекционеры могли бы помочь. Но для этого нужен контакт с людьми,
а для контакта - понимание психолонгии.