"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Подпасок с огурцом (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

мне решительно неприятен! А его действия предстоит объективно оценить. Мне
это трудно - могу поддаться предубеждению. Потому считаю для себя неэтичным
вести дело дальше. - Он кладет на стол папку.
Скопин щурит глаза.
- Значит, самоотвод? В горячее дело с ходу вводить нового
следователя?.. Вынужден согласиться, - неожиданно заканчиванет Скопин.
- Вадим Александрович, вы допускаете, что Пал Палыч может быть
необъективен?! - Кибрит ушам не верит.
- Вполне допускаю, Зинаида Яновна. Постоянно держа в уме, что он
предубежден, Пал Палыч не способен на объективность. Он же станет на каждом
шагу бояться личной неприязни! Улики против директора, чего доброго,
припишет этой своей неприязни и преуменьшит его вину... Пал Палыч, напишите
рапорт.
- Хорошо.
- Вам досадно? - обращается Скопин к Томину и Кибрит. - Мне тоже,
уверяю вас. - Он включает переговорное устройство.
- Зыков на месте?.. Вернется - срочно ко мне. - И снова к Томину и
Кибрит. - Вы с ним работали?
Оба отрицательно качают головой.
- Последние дела Зыков провел удачно, хотя опыта маловато. Ну ничего,
будет советоваться.
Знаменский достает из папки листок:
- На ближайшие дни я составил себе план.
- Давайте сюда, Зинаида Яновна?
- Первоочередное - это сравнительная экспертиза обеих картин: из
музея и из таможни. Надеюсь договориться в Центнральных реставрационных
мастерских. Там и специалисты и аппаратура.
- Я бы проверил на подлинность все картины, которые
кранлись-возвращались, товарищ полковник, - предлагает Томин.
- Согласен, с этим медлить не годится. Подумайте, Зинаида Яновна, кого
направить в музей. А на что мы можем рассчитынвать со стороны угрозыска?
- Пока общая разведка, товарищ полковник. Область для меня новая, люди
новые. - Томин смотрит сумрачно: самоотвод Пал Палыча испортил настроение.
А тому вдвойне обидно: начало раскручиваться занятное дело, а пойдет
дальше без него...

x x x

У комиссионного магазина, торгующего антиквариатом, роятнся группки
людей. Интеллигентный пожилой человек сидит на выступе фундамента, веером
держа в руке кисточки, предназнанченные на продажу. Похаживает взад-вперед
парень с книгой альбомного формата в яркой суперобложке. Кто-то стоит с
обънемистой хозяйственной сумкой; когда к нему обращаются, с доснтоинством
приоткрывает сумку, показывая, чем он торгует.
Здесь нет атмосферы вульгарной толкучки. Скорее нечто вроде
примагазинного уличного клуба по интересам, где собираются коллекционеры, но
мелькают и "жучки".
За широкой полосой газона, отделяющего комиссионку от проезжей части
улицы, останавливается такси. В машине Томин и художник Орлов. Дальнейший
разговор они ведут на ходу.