"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Любой ценой (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

следственном кабинете.
Сведя брови, Знаменский пишет несколько фраз, вызывает конвоира и
передает ему записку со словами: "Майору Томину".
- Ну вот, я силком вырвал правду у нее. Вы - силком у меня. Что
толку?..
- Очень болит, Василий Сергеич?
Тобольцев осторожно поводит шеей.
- Пока терпимо.
- Она могла ошибиться.
- Она же не от себя только - прочла в истории болезни. Это все
пройдено: перестрадал, смирился... Холин, конечно, погань, но если
рассудить, что я ему продал? Два месяца за решеткой, никому не нужных.
Восемь тысяч посулили. Четыре вперед, четынре после. Семье без отца ой как
пригодятся! А моих забот - запомнить, где и кого стукнул. Да перед вами
стыд стерпеть.
- До суда дотянуть не надеялись?
- Ни в коем случае - детям такое пятно!.. Хотели вы добра, Пал Палыч,
а последнее утешение отняли. Далась вам эта правда!
Входит Томин, держа историю болезни, здоровается с Тобольцевым, тот не
отвечает.
Знаменский раскрывает тонкую медицинскую папочку. В ней две-три записи
на одной странице. Прочтя их, Пал Палыч обменнивается с Томиным понимающим,
облегченным взглядом.
- Введите, - говорит Томин в коридор.
Конвоир впускает Грибеник.
- С этой женщиной вы беседовали в медчасти?
- Она не виновата. Она меня пожалела и помогла...
- Погодите с рыцарскими порывами. Вам известен человек, который вам
благодарен, гражданка Грибеник?
- Похоже, один из наших арестантов.
- Ваша медицинская специальность?
Грибеник молчит.
- Забывчивы женщины, беда! - вмешивается Томин. - Не по опухолям
она. Окулист у нас Кира Михайловна. По глазным болезням.
- Горло не меньше болит, Василий Сергеич? - спрашивает Знаменский.
Тобольцев машинально щупает горло и сплевывает, неотрывно глядя на
Грибеник.
- Зачем вы сказали Тобольцеву, что у него злокачественная опухоль?
- Может быть, мне показалось... там написано по-латыни... в истории
болезни.
- Будьте добры, пальчиком: где тут по-латыни или по-английнски,
по-испански, по-марсиански написано "рак"?
Грибеник отворачивается от папки.
- Вы поняли, Василий Сергеич?
- Нет, я не... Невозможно же... Да как же так?!
- Грибеник - добрая знакомая Холиных.
Тобольцев вскакивает как подброшенный, беспорядочно менчутся руки,
душат бессвязные слова:
- Ты!.. Заживо похоронила... Гадина ты подлая... подлая. Тебе бы, как
мне...