"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Любой ценой (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

- Еще бы! Но предстоит еще покрутиться в медчасти. Поедем вместе?
- Поехали. Возьму Тобольцева в оборот.
Повеселевший Знаменский открывает сейф, чтобы убрать папки, но
спохватывается:
- Да, Зина, ведь ты с чем-то пришла!
- Это по поводу следов крови. Я выписала из протокола осмотра. Видишь
- форма капель, высота падения, дорожка брызг... а тут снова... По пути
прочтешь и разберешься.

x x x

На сей раз кабинет обычный, следователь с допрашиваемым сидят друг
против друга как пришитые.
- И не надоело со мной возиться, Пал Палыч? - безучастно спрашивает
Тобольцев.
- Надоело. Сегодня решил твердо: я не я, но докажу, что ваша история
- чистейший самооговор!
- Я буду стоять на своем.
- Не устоите, Василий Сергеич. Начнем с картины преступленния. Вы
ударили. Он упал. Вы ушли. Так?
- Так.
- А вот и не так! У меня в руках копия документа, которого Холин, по
счастью, не видел. Беднягу Киреева сначала, оказыванется, били в подворотне.
Он, вероятно, упал на колени - кровь капала с небольшой высоты. Затем
тянется редкая цепочка канпель к подъезду - человек вскочил и пытался
убежать. Его настигли и добили. И все это сделали вы? С досады, что
привязалнся безобидный старик?
От сознания, что все рушится, Тобольцев вскипает:
- А если я хотел его убить?.. Да вот, хотел!.. Понимал, что
сегодня-завтра арестуют, все вокруг ненавидел!
- Полно, Василий Сергеич, Вы же дома сидели. Возились с ребятами,
помогали теще стирать. Не выпивали. Никуда не выхондили. Это называется
алиби. Прошу - показания Прасковьи Андреевны.
Тобольцев берет протокол, читает, закусив губу, шепчет:
- Она меня выгораживает.
- Да откуда ей знать, что нам важно ваше поведение четырнаднцатого
июня?
- Могла напутать... - Он хватается за последнюю надежду. - И я мог
напутать. Ошибся же про мусорные баки! Вспомнил - поправился!
- Потому что держали связь с Холиным. Через Киру Михайнловну. -
Знаменский невольно улыбается, видя глубокую растенрянность Тобольцева. -
После выезда в Товарищеский переулок немедленно побежали в медчасть - зуб
заболел. Ну и, естественнно, "вспомнили" и поправились... Все, Василий
Сергеевич. Вам остается только объяснить, ради чего вы рвались в убийцы. Ни
один суд не признает вас виновным!
- Суд? - горько хмыкает Тобольцев. - До суда, Пал Палыч, дожить
надо...
- Что за настроение?
Тобольцев роняет голову на руки. Больше у него нет сил таитьнся. Он
рассказывает, что с ним случилось - рассказывает взахлеб, с подробностями,