"Кейт Лаумер. Земная кровь (Фантастический боевик) " - читать интересную книгу автора

Ветер свистел в ушах, под ногами распахивало черную пасть бесконечное
ущелье, но Роун видел только зеленую траву пастбища на другой стороне. И
когда он вновь достиг точки наивысшего взлета, то отпустил канат. А затем,
не будучи уверенным, получится или нет, заставил себя расслабиться,
готовясь к приземлению...
И снова свист ветра в ушах. Потом удар ногами о землю и падение.
Инстинктивно перекувыркнувшись, чтобы уменьшить силу толчка, Роун едва ли
заметил, что зацепился ногой о какую-то выемку. Не обращал он внимания и на
то, что внутри у него все клокотало, словно там работали кузнечные меха. Он
видел лишь растерянные лица грасилов! И ликующе рассмеялся.
- Вот так-то, я перелетел через ущелье, и лучше, чем вы! - возбужденно
выпалил он и вскочил, собираясь уйти. Подумаешь, ему ничего не стоит
перепрыгнуть через какую-то там канаву!
- Вот так-то! - торжествующе еще раз повторил он и - упал, потеряв
сознание.
Он приходил в себя медленно, с усилием прорываясь сквозь красные и
зеленые вспышки боли, и ничего не мог разглядеть, кроме сверкающего солнца.
Грасилы давно ушли, бросив его одного. Они решили, что он умер.
Но если это - смерть, то кто-то же должен о нем позаботиться. Кто? Да
только папа с мамой, больше некому.
И Роун пополз, с трудом подтягиваясь на руках и помогая себе правым
коленом. Его левая ступня пульсировала болью, волнами перекатывающейся по
всей ноге до самого паха. Он с напряжением вглядывался в яркий солнечный
свет, пытаясь определить направление пути. Нужно было проползти по
раскачивающемуся мостику через ущелье, а затем миновать большую часть
деревни, до самого дома.
Вниз и вверх по холмикам. Его покалеченная, напоминающая о себе
нестерпимой болью нога беспомощно волочилась сзади. Роун хотел умереть
дома. Или остаться жить, если папа сможет вылечить его. Только не лежать и
ждать смерти там, где застала тебя беда, как это делали грасилы.
Ступня ударилась об острый камень, увитый колючим кустарником. Куст
впился в волочившуюся ногу, как огромное насекомое. Как харон, впившийся в
мертвую плоть погибшего грасила. Того грасила, что остался на дне ущелья.
От одной мысли об этом Роуна затошнило и вырвало. Он хотел было отодрать
колючий куст от ноги, но сил ему хватало лишь на то, чтобы ползти, ползти
вперед...
Наконец он добрался до мостика. Здесь ползти стало труднее, намного
труднее: ладони скользили по гладким, потертым доскам, опасность
соскользнуть вниз была велика, если помнить еще и о том, что мостик
постоянно раскачивался.
Дерево обдавало горячей сухостью, жгло ладони, а колючий куст,
впиваясь все глубже, зловеще шелестел, скребя по доскам.
Целую вечность полз Роун сквозь горячий туман, его больная нога
горела, словно в ней полыхал факел. И когда он наконец добрался до дома,
вполз на крыльцо и позвал родителей, он снова потерял сознание. Но даже в
полузабытьи он продолжал звать их на помощь.
- Выпей-ка это,- мама протягивала кружку с горячей жидкостью.
И Роун послушно выпил.
- Раф,- позвала Белла,- Он очнулся.
Появился папа, его фигура неясно вырисовывалась в проеме двери. Он