"Кит Ломер. Земная кровь" - читать интересную книгу автора

Уцепившись за раскачивающиеся ветви, он вдруг подумал: "А что... если
сейчас все бросить и убежать домой?" Мама спросит: "Что ты сегодня делал?"
И он ответит:
"Ничего". И этот день закончится так же, как и все остальные...
Но в этот миг до него донеслось со стороны грасилов: "Дурачок! Роун -
болван!" Они все время так обзывали его, и Роун окончательно решил - этого
больше не повторится! В конце концов, он сможет сделать такое, что им и не
снилось, да и просто не под силу!
Роун заставил себя расслабиться, мускул за мускулом, как учила его
мама, когда он злился или не мог уснуть. "Надо думать только об одном, -
приказал он себе, - как перелететь на другую сторону и не смотреть вниз,
на ущелье". И он еще раз, на глаз, мысленно прикинул, на сколько надо
отвести сооруженный им канат. Если повезет, все удастся сделать как надо.
С канатом в руках Роун отбежал как можно дальше, а затем, вцепившись
в него изо всех сил, поджал ноги. В какую-то долю секунды он почувствовал
себя частью огромного маятника. Раскачиваясь все сильнее и сильнее, он
наконец заставил себя уловить ту наивысшую точку взлета, когда надо
отрываться и лететь. Ветер свистел в ушах, под ногами распахивало черную
пасть бесконечное ущелье, но Роун видел только зеленую траву пастбища на
другой стороне. И когда он вновь достиг точки наивысшего взлета, то
отпустил канат. А затем, не будучи уверенным, получится или нет, заставил
себя расслабиться, готовясь к приземлению... И снова свист ветра в ушах.
Потом удар ногами о землю и падение. Инстинктивно перекувыркнувшись, чтобы
уменьшить силу толчка, Роун едва ли заметил, что зацепился ногой о
какую-то выемку. Не обращал он внимания и на то, что внутри у него все
клокотало, словно там работали кузнечные меха. Он видел лишь растерянные
лица грасилов! И ликующе рассмеялся. - Вот так-то, я перелетел через
ущелье, и лучше, чем вы! - возбужденно выпалил он и вскочил, собираясь
уйти. Подумаешь, ему ничего не стоит перепрыгнуть через какую-то там
канаву!
- Вот так-то! - торжествующе еще раз повторил он и - упал, потеряв
сознание. Он приходил в себя медленно, с усилием прорываясь сквозь красные
и зеленые вспышки боли, и ничего не мог разглядеть, кроме сверкающего
солнца. Грасилы давно ушли, бросив его одного. Они решили, что он умер. Но
если это - смерть, то кто-то же должен о нем позаботиться. Кто? Да только
папа с мамой, больше некому.
И Роун пополз, с трудом подтягиваясь на руках и помогая себе правым
коленом. Его левая ступня пульсировала болью, волнами перекатывающейся по
всей ноге до самого паха. Он с напряжением вглядывался в яркий солнечный
свет, пытаясь определить направление пути. Нужно было проползти по
раскачивающемуся мостику через ущелье, а затем миновать большую часть
деревни, до самого дома. Вниз и вверх по холмикам. Его покалеченная,
напоминающая о себе нестерпимой болью нога беспомощно волочилась сзади.
Роун хотел умереть дома. Или остаться жить, если папа сможет вылечить его.
Только не лежать и ждать смерти там, где застала тебя беда, как это делали
грасилы.
Ступня ударилась об острый камень, увитый колючим кустарником. Куст
впился в волочившуюся ногу, как огромное насекомое. Как харон, впившийся в
мертвую плоть погибшего грасила. Того грасила, что остался на дне ущелья.
От одной мысли об этом Роуна затошнило и вырвало. Он хотел было отодрать