"Кейт Лаумер. Затерявшийся в мирах ("Lafayette O'Leary" #2)" - читать интересную книгу автора

приступить к делу при первом же звонке проклятого телефона...
Он замолчал, тяжело вздохнув.
- Опять говоришь чепуху, О'Лири, - решительно сказал он себе. -
Признайся: это были лучшие годы твоей жизни. Ты мог бы в любой момент
позвонить в Центральную и попросить назначения на трудную работу, но ты
этого почему-то не сделал. Нечего хныкать теперь, когда наступили тяжелые
дни. Затяни потуже ремень, оцени обстановку и действуй.
Он посмотрел вниз. В густеющих сумерках далеко под ним лежала земля.
- Итак - с чего начать? - спросил он себя. - Какие шаги необходимо
предпринять, чтобы попасть из одного измерения в другое?
- Физические энергии! - вдруг осенило его. - Какой же я болван! Разве
не благодаря им я из Колби Конерз попал в Артезию? И надо перестать
разговаривать с собой, - добавил он вполголоса. - Не то люди подумают, что
я рехнулся.
Вцепившись в крышу, О'Лири закрыл глаза и постарался сосредоточиться на
мыслях об Артезии: вспомнить ее запахи и звуки; живописные старинные
улочки, разбегающиеся от дворцовых башен; таверны и высокие дома с
каменными основаниями; крошечные, чистенькие магазины, булыжную мостовую,
паровые автомобили и электрические лампочки в сорок ватт...
Он приоткрыл один глаз - никаких изменений. Он все так же сидел на
самом верху ветряной мельницы, а под ним все тот же пустынный склон вел к
убогой деревушке у озера. В Артезии это озеро было зеркальным прудом, по
которому среди цветущих лилий плавали лебеди. Даже в Колби Конерз это был
вполне приличный пруд, и только конфетные фантики на его поверхности
напоминали о цивилизации. Здесь же маслянистая поверхность озера была
покрыта ряской. Пока он размышлял об этом, из хижины на берегу проковыляла
женщина и выплеснула в воду ведро помоев. Лафайет поморщился и попытался
еще раз. Он мысленно представил задорное личико Дафны, грубые черты шута
Йокабампа, мужественное лицо графа Алана, будто взятое с рекламного
объявления, и тонкий аристократический профиль принцессы Адоранны.
Ничего. Характерного толчка в ровном потоке времени не последовало.
Конечно, ему не приходилось пользоваться физическими энергиями с тех самых
пор, как на Центральной обнаружили, что именно он был виновником
вероятностных напряжений в континуумах, и направили на него гаситель. И
все-таки он надеялся, что здесь к нему вернется его утраченная
способность. И тогда...
Что там такое говорил по телефону этот бюрократ? Хотел дать какой-то
совет? А потом выпалил всю эту тарабарщину о загадке, прежде чем повесить
трубку. Во всем этом мало проку. Он должен полагаться на свои собственные
силы, и чем скорее он это поймет, тем лучше.
- Ну и что же теперь? - обратился Лафайет к холодным сумеркам и сам
себе ответил:
- Для начала надо спуститься с этого насеста. Иначе ты окоченеешь и
примерзнешь к мельнице.
Бросив прощальный взгляд на телефон, Лафайет начал медленно спускаться
вниз.
Почти совсем стемнело, когда Лафайет очутился, наконец, на земле, в
зарослях высохшей травы. Он потянул носом воздух - со стороны деревушки
шел приятный запах жареного лука. Он нащупал в кармане несколько монет:
надо попытаться найти приличную таверну, закусить и, быть может, заказать