"Кейт Лаумер. Укротитель времени ("Lafayette O'Leary" #1)" - читать интересную книгу автора

постояльцы найдут себе другое место. Впрочем, здание можно спасти, закачав
в фундамент бетон. Сие, конечно, влетит в копеечку, но все-таки это лучше,
чем нарушать закон, не так ли, миссис Макглинт?
- Закон? - взвизгнула владелица пансиона. - Жилищный кодекс? Сроду не
слыхала такой чепухи...
- Вы сами сообщите или мне это сделать? Я знаю, что вы ужасно заняты,
устраивая дела всех и каждого, поэтому...
- Да нет уж, мистер О'Лири, не беспокойтесь.
Миссис Макглинт отступила назад, освобождая проход, и Лафайет вошел в
мрачный, пропахший капустой коридор.
- Я знаю, вам надо заниматься вашей наукой, поэтому не буду больше
задерживать.
Она повернулась и, пыхтя, поплыла по коридору. О'Лири облегченно
вздохнул и стал подниматься по лестнице.
За занавеской, на полке в стенном шкафчике, где раньше хранились швабры
и который Лафайет приспособил под кладовку, стояла двухфунтовая банка
тянучек, бутылка кетчупа, банка консервированного супа и две банки рыбных
консервов.
- Вообще-то я не люблю сардины, - признался он себе, разворачивая
тянучку. - Жаль, что они не консервируют консомэ о'бер бланк эрмитаж.
Придется довольствоваться простым супом из лапши.
О'Лири поставил разогреваться кастрюлю с супом, достал пиво из
маленького холодильника и вскрыл его.
Ожидая, пока согреется суп, Лафайет доел конфету, выпил пиво, потом
достал тарелку, налил суп и положил две сардинки на крекер. Приступив к
трапезе, О'Лири вновь вернулся к книге. Это был толстый пропыленный том в
переплете из поблекшей, когда-то темно-синей, кожи. Тисненые золотом буквы
на корешке были едва различимы.
Сдув пыль, О'Лири осторожно раскрыл книгу, старый переплет заскрипел.
На титульном листе было написано:
"Месмеризм, теория и практика, или Нераскрытые загадки древних народов.
Сочинение господина профессора, доктора Ганса Йозефа Шиммеркопфа, Доктора
богословия, Доктора философии, Доктора литературы, Магистра гуманитарных
наук, Бакалавра естественных наук. Адъюнкт-профессора психологических наук
и натуральной философии. Гомеопатический институт в Вене, 1888 год".
О'Лири быстро перелистал страницы из папиросной бумаги, заполненные
мелкими буквами.
Похоже, скучная вещь. В конце концов, это единственная в библиотеке
книга по гипнотизму, которую он еще не читал. Все равно заняться больше
нечем.
Лафайет посмотрел в узкое окно: сгущающийся желтый свет уходящего дня
наводил тоску.
Он мог бы выйти и купить газету, даже погулять по кварталу. Мог бы
посидеть в элитном гриль-баре и попить холодного пива. Да мало ли чем мог
бы заняться молодой, здоровый, в расцвете счастливой юности чертежник, не
обремененный деньгами, чтобы убить вечер в таком городе, как Колби Конерз.
Послышался стук костяшками пальцев, и в дверях появился человек с узким
лицом, жидкими волосами и щеточкой усов.
- Привет, Лейф. Как дела? - сказал он, входя в комнату и потирая руки.
На нем была яркая рубашка. Белые подтяжки поддерживали брюки, низко