"Эрик Ван Ластбадер. Сирены" - читать интересную книгу автора

физиономией". Но потом он заговорил, и лед растаял, превратившись в
стремительный ручей и лучистую радугу.
Их первая встреча произошла в студии, где предстояло снимать все
интерьерные сцены. Марион был погружен в изучение сценария, однако, как
только Дайна представилась, он тут же вручил папку худому плешивому,
несмотря на молодой возраст, помощнику и, решительно взяв ее за руку,
повел прочь от скопления людей. По тому, как он вел ее, указывая дорогу не
столько словами, сколько пальцами, Дайне показалось, что она поняла,
какого рода руководства актерами ему хотелось осуществлять.
- Как хорошо ты знаешь сценарий? - поинтересовался он спокойным,
бесстрастным голосом.
Она смущенно улыбнулась. "Боюсь, у меня не было времени выучить свою
роль".
Однако, прежде чем она успела закончить эту фразу, он уже энергично
потряс головой: "Нет, я говорю о другом".
Дайна ждала, что Марион пустится в объяснения, но он опять притих. Со
стороны казалось, что он с головой ушел в собственные мысли. Наконец они
дошли до паутины улиц, которая по замыслу какого-то телевизионного
продюсера должна была изображать один из районов Нью-Йорка. Дайна,
впрочем, не находила в ней ни малейшего сходства с любой из частей этого
города, в которых ей доводилось бывать. Прожектора были установлены, но не
горели. Только что вымытый асфальт блестел. Вдруг все огни вспыхнули
одновременно, и почти тут же длинный черный "Линкольн" проскользнул мимо
Дайны и Мариона так медленно, что шорох покрышек был едва слышен. Кто-то
потребовал еще воды. Огни погасли.
- Итак? - произнес Марион резко.
Дайна не могла понять, чего он от нее хочет. "Мы сейчас устроим
пробу?" - поинтересовалась она.
- Ты помнишь сцену, - сказал он так, словно все время думал именно об
этом, - начинающуюся сразу, после того, как твоего мужа застрелят?
- Когда я поворачиваюсь и кричу на Эль-Калаама?
- Да.
- Я не...
Однако он начал разыгрывать эпизод, не дожидаясь ее ответа, и Дайне
ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Так же, как и
большинство режиссеров, с которыми ей приходилось иметь дело, он работал
скорее в соответствии с собственными мыслями, не обращая внимания на
окружающих.
У Дайны появилось ощущение, что ее затягивает в какую-то трясину и,
окончательно растерявшись, она начала паниковать, позабыв все реплики и
действия.
Так продолжалось до тех пор, пока какая-то фраза, произнесенная
Марионом, не пробудила Дайну, и в то же мгновение Хэтер Дуэлл перестала
быть для нее загадкой. Она поняла замысел Мариона, стремившегося показать
ей, что слова сами по себе не имеют значения, и сделать ясным для нее
сущность характера Хэтер, чтобы увидеть, сможет ли Дайна справиться с
ролью. Поняв, есть ли в ней то, что есть в Хэтер. В состоянии ли она,
подобно той, выдержать страшный удар судьбы и продолжать жить.
И не зная, в какой момент это произошло (Дайна уже успела понять, что
так бывает всегда во время действительно удачных актерских