"Мартти Ларни. Прекрасная свинарка, или Неподдельные и нелицеприятные воспоминания экономической советницы Минны Карлссон-Кананен, ею самой написанные" - читать интересную книгу автора

о паническом страхе перед бактериями, уж не говоря о сердечных чувствах.
Зато воображение мужчины дает его мыслям полет, и они улетают очень далеко
от правды и реальной действительности. У него всегда имеется неисчерпаемая
тема для разговоров: его собственное "я" и все то удивительное, что он
сделал или собирается сделать. В компании собутыльников он находит так много
поводов для превознесения самого себя, что просто не успевает размышлять,
подобно женщинам, о недостатках своих ближних или о заботах своих друзей. Я
была совершенно уверена, что застану мужа в гостиной, посреди веселой
компании приятелей, из которых каждый воображает себя чем-нибудь и никто не
является ничем. Все окна нашего дома были затемнены, и нигде сквозь шторы не
просачивалось ни малейшей струйки света. Шофер внес мои чемоданы в переднюю.
Я достала подарки, приготовленные для мужа, и крадучись направилась во
внутренние комнаты. Дом был пуст. Значит, муж уехал от тоски в какой-нибудь
ресторан. Навстречу мне вышла одна полуглухая кухарка. Увидев меня, она
чего-то испугалась и расплакалась.
- Хорошо, что госпожа наконец-то приехала домой, - тихонько всхлипывала
она.
- Случилось какое-нибудь несчастье? - спросила я встревоженно.
- Я ничего не могу сказать, ровно ничего...
Она и не сказала больше ни слова, а только разревелась еще сильнее и
убежала в свою каморку. Мой покой был утрачен. Воображение рисовало
всевозможные несчастья и неприятности. Ситуация напоминала детективный
роман, где подозреваются решительно все, кроме читателя. Я нервно
расхаживала взад и вперед и наконец, измучившись, позвонила по телефону
Энсио Хююпия. Этот умник тоже нашел только один способ употребления
алкоголя, от которого почти лишился дара речи. Он ничего не мог сообщить о
моем муже, но его паузы казались мне многозначительными. Он был убежден, что
я говорила с ним из Стокгольма, и желал мне счастливо вернуться в Финляндию,
по возможности быстрее. Бросив трубку, я с горечью подумала: природа
совершила величайшую ошибку, сотворив мужчину!
Как я была разочарована! Я представляла себе встречу совершенно иначе.
Женщина никогда не может почувствовать полного счастья, пока не выйдет
замуж, - а тогда уже слишком поздно. Я стала открывать чемоданы, развешивать
платья по местам в гардеробной и готова была расплакаться. Ведь это самое
простое, испытанное средство, оно быстро облегчает горе, хотя и прибавляет
морщинки вокруг глаз. Но вдруг меня охватил боевой дух законной жены,
распростившейся с возрастом робкой неопытности: я не жалуюсь на судьбу, но
уж в постели я себя покажу!
Охваченная гневом, я вбежала в спальню и зажгла свет. Не могу сказать,
была ли я потрясена или удивлена, разочарована, оглушена или подавлена,
поскольку недостаточно хорошо знаю синонимы финского языка, но в одном
только могу признаться: сердце мое начало бешено стучать, едва я бросила
взгляд на наше роскошное супружеское ложе и увидела на нем молодую женщину,
которая спала с открытым ртом и рассыпанными по подушке волосами. Я
попробовала разбудить ее, но она спала бесчувственным сном пьяного человека,
совершенно недосягаемая в своем наркотическом забытье. Сначала я хотела
позвать полицию, затем скорую помощь и, наконец, дворника. Однако, обдумав
положение, я изменила свои планы: разделась и преспокойно улеглась рядом с
незнакомкой. Места хватило с избытком, и потом ведь она была все-таки
женщина и, уж во всяком случае, не более скотское существо, чем пьяный муж,