"Мартти Ларни. Прекрасная свинарка, или Неподдельные и нелицеприятные воспоминания экономической советницы Минны Карлссон-Кананен, ею самой написанные" - читать интересную книгу автора

и клянутся именем Мамоны, для которых правда всего лишь диковинный плод
воображения, а христианство все равно, что страхование жизни. Они, подобно
театральному суфлеру, всегда стремятся играть главные роли и в напряженном
уличном движении жизни уступают дорогу бедному пешеходу лишь в том случае,
когда его везет карета скорой помощи.
Старший привратник решил, что исполнил свой долг, и удалился. Мы с
фабрикантом клейстера опять остались вдвоем. Высокий светловолосый Дева, у
которого были ботинки минимум сорок шестого размера, взгляд, исполненный
грусти, и детский ум, верящий в доброту человеческую, пробудил в моем сердце
самые нежные чувства.
- Ну что же, ничего не поделаешь, - проговорил он, обращаясь больше к
себе самому, - придется подождать.
- Мне жаль, что я ничем не могу вам помочь, - сказала я.
Он посмотрел на меня и попытался беспечно улыбнуться. В глазах его
мелькнула мысль, которая через мгновение облеклась в слова.
- Нейти Баранаускас, я хотел бы встретиться с вами. Мне нужно с вами
поговорить.
Я согласилась на его предложение, мы условились о встрече, и он вышел
из конторы бодрыми (не скажу, что легкими) шагами, как будто ему
предоставили дополнительный кредит или разрешили отсрочку платежей.
Меня раздражала его походка. Он двигался, как античная боевая галера:
слегка покачиваясь и поклевывая носом. Помнится, носки его были слишком
обращены внутрь. То же, пожалуй, можно было сказать и о его взгляде.
Совесть - или что-то в этом роде - осыпала меня упреками: разве можно судить
о человеке только по его внешности? Как утверждал один гениальный знаток
гештальт-психологии, которому я давала уроки английского языка, негодяи
часто имеют хорошую осанку, а послушные рабы жениного каблука - волевой
подбородок.


* * *

Так это началось. Ни лунного света романтиков, ни сковывающей
набожности. Немножко алхимии улыбок, некоторое сходство занятий и мыслей,
безотчетное чувство общности судьбы и боязнь одиночества. Мы не походили на
литературных критиков, которые постоянно ищут чудес и героев, а были
простыми рядовыми душами, ищущими права убежища в сердце друг у друга.
Весьма просто и прямолинейно, не правда ли? Совсем как кроссворд, для
решения которого надо иметь лишь карандаш.
Нас обвенчали в начале августа. До этого мы оформили брачный договор, в
котором были точно определены имущественные права жены и мужа. Каждый из
супругов сам отвечал за всякий долг, сделанный им до брака или уже в браке.
Договор был зарегистрирован в городском суде Хельсинки второго июля
1934 года, внесен в протокол, о чем была дана публикация в официальных
органах печати.
По-моему, вовсе не нужно и, я бы сказала, даже бестактно было бы
излагать во всех подробностях события и переживания, связанные с периодом
обручения, первой брачной ночью и первыми буднями после свадьбы. Я не из тех
женщин, что с плачем жалуются на разочарования брачной ночи. У меня не было
никаких напрасных иллюзий, а у моего мужа - так называемого jus primae