"Ольга Ларионова. Соната моря ("Лабиринт для троглодитов" #1) " - читать интересную книгу автора

свода рукой подать, и от него время от времени отделялись блестки-шелушинки,
падающие вниз так неспешно, как будто они делали это не из уважения к силе
тутошнего тяготения, а исключительно по собственному капризу...
Но в геофизических описаниях Земли Тамерлана Степанищева ничего о
подобном явлении не говорилось.
Варвара облизала вилку, тихонечко постучала ею по рукаву Теймураза и
скромно указала вверх.
- Внимание, небо!!! - крикнул он, срывая голос, и в тот же миг завыла
сирена.
За долю секунды все были на ногах.
В стороне Амбарной площади что-то крякнуло, как распахивающийся сундук,
засвистело, и по крутой параболе пошел, расправляя куцые крылышки,
автоматический зонд. За кустами что-то недружелюбно лязгало; осьминоги,
подобрав бурдюки, проскакивали по касательной мимо Майской поляны и ныряли в
парковую зелень. Безмятежное спокойствие хранил один полусонный ленивец, на
котором не дрогнул ни один зеленый волосок.
Что же касается первенца планеты, то он, воспользовавшись тем, что
родители переключили внимание с него на вечерние небеса, вцепился в скатерть
и сдернул ее на землю со всем содержимым, сопровождая сей агрессивный акт
победным воплем.
А с близкого небосвода, мерно покачиваясь, падали на землю гигантские
медузы. Сейчас они не казались уже золотыми, а призрачно отдавали
изжелта-розовым, как лепестки чайной розы. Пока об их размерах было трудно
судить, к тому же создавалась иллюзия, будто они растут по мере приближения
к земле. Правда, не совсем к земле - упасть они намеревались в море, и
Сусанин рявкнул: "Биосектор, за мной!" - и первый помчался к пляжу. В первую
секунду Варвара даже обрадовалась: вот ведь удача, сразу можно будет
познакомиться со всем своим сектором, но не тут-то было - с места сорвались
абсолютно все сто шестьдесят человек, населяющих Пресепторию, плюс три
космолетчика, и впереди мчалась, подобрав кисейный подол, новобрачная, а
где-то в арьергарде довольно похрюкивал на отцовском плече юный Пидопличко.
Все разом высыпали на пляж и остановились молча, даже галька не
скрипела под ногами. Потому что в море, к неуемной радости аполин, падали
никакие не медузы, а невиданной величины снежинки - двух, трех, пяти метров
в поперечнике. Они шлепались в воду с хрустом, разламываясь на бесформенные
ноздреватые куски, которые стремительно таяли, не давая аполинам наиграться
вволю. Были они редки и бутафорски неправдоподобны, и только одна промазала
и тяжко шлепнулась о гальку на самой черте прибоя, так что кибы, выхватывая
и выдвигая всевозможные датчики из своих бурдюков, плотной цепью двинулись
на нее, хищно подрагивая вибриссами хеморецепторов.
И это было все.
Небеса, если не считать кучевых облаков, опустели, море слизнуло
последние капли талой воды, кибы безмолвствовали, не обнаружив никакой
опасности, а аполины, наглотавшись снежной массы, недовольно пошли в
глубину.
И только тогда кто-то прочувствованно произнес:
- Во наша Степуха дает!..
И все восторженно зашумели; жених скинул ботинки и полез в воду за
последним кусочком льда и, выудив его, понес на протянутых руках невесте, а
к мокрым до колен брюкам налипли водоросли и какая-то чешуя; и Степка