"Ольга Ларионова. Вахта "Арамиса", или Небесная любовь Паолы Пинкстоун" - читать интересную книгу автора

мобилю, и неожиданно вдруг ска-

### 15-18 ###

доточенным лицом они стояли каждая посередине своего бокса и не знали,
что же с ними происходит, какие лучи ощупывают их лица и тела, какие
приборы регистрируют что-то, присущее только этому, и никакому другому,
человеку, и это что-то выбито на личном жетоне, отчего он похож на кусочек
хорошего дырчатого сыра.
По всей стране уже давно были сняты все аналогичные посты, но в
Душанбинском космопорте, как, впрочем, и в других космопортах
Международной службы, всяческие строгости из года в год не уменьшались, а
увеличивались.
Ираида Васильевна услышала, как в соседней кабинке хлопнула дверь, -
Симону почему-то всегда пропускали первой. Ираида Васильевна постояла еще
секунд пятнадцать, пока наконец не оборвалось разом сиплое гудение
аппаратуры и из щелки не выскочил жетон. Ираида Васильевна спрятала его и
неторопливо вышла на бетонированное поле.
Вокруг Симоны уже стояла небольшая толпа - голубые комбинезоны
Международной службы вперемешку с пестрыми летними костюмами, - по всей
вероятности, это уже собирались пассажиры, которые должны были лететь на
"Первую Козырева" утренним рейсом.
Черная лохматая голова Симоны возвышалась Над всеми, нередко в
каком-нибудь затейливом жесте взлетали ее большие и легкие руки. Ада
как-то заметила, что жестикуляция Симоны страдает излишней
иллюстративностью.
Говорила не Симона, как показалось Ираиде Васильевне издалека, а
конопатый Тимка Бигус, старший механик-наладчик идентификатора. Как
всегда, к нему приставали с различными предположениями о принципе работы
киберконтролера. В свое время это было излюбленной игрой сотрудников
космопорта: начали с примитивов - с грима; аппарат исправно поднимал
тревогу, и патруль в голубых мундирах рысью мчался к злополучному зданию -
извлекать из автоматически захлопнувшегося бокса очередного
экспериментатора, пытавшегося пройти на территорию космопорта по чужому
жетону.
Затем делались бесконечные попытки подставить вместо себя лицо с точно
таким же весом, ростом, кровяным давлением, объемом легких, размером обуви
и т.д. и т.п.
Автомат безукоризненно поднимал вой из всех своих сирен.
Вскоре такие дилетантские попытки были оставлены, так как стало ясно,
что, коль скоро жетоны выдаются на неограниченно долгий срок, то в основу
опознания, вероятно, полагался какой-то постоянный и неизменный признак
каждого индивидуума, а может быть, и сочетание этих признаков.
Игра значительно усложнилась, приобрела высокотехнический уровень, но
тут весьма кстати начальник космопорта, выведенный из терпения, обратился
к своим сотрудникам с краткой, но выразительной речью, в которой он
излагал свои представления о том, чем следует и чем не следует заниматься
работникам международного космопорта, да еще в рабочее время.
Страсти поутихли - во всяком случае, в среде космонавтов и наземных
служащих. Пассажиры же продолжали играть в тайну знаменитого "Сезам,