"Ольга Ларионова. Формула контакта" - читать интересную книгу автора

жалея, что на ней бесшумные тапочки, а не сандалии на деревянном ходу. И
пусть вскакивают! И пусть недосыпают! Чтоб им всем!.. Чтоб их всех!..
Свой стремительный бег разгневанной валькирии она задержала невольно,
услыхав внизу голоса. Говорили приглушенно, с раздражением:
- Который уже раз на этом самом месте... Отклонение от общей теории
развития! А какое, собственно говоря, может быть соответствие, если
развитие-то отсутствует? Мы... бр-р-р... все стараемся подогнать Та-Кемт под
привычные схемы, формулировки... Все равно что обсчитывать физический
процесс, проходящий под углом к нашему времени... бр-р-р... без учета этой
разницы в скоростях...
- Вам, ксенологам-экспериментаторам, только бы рубить сплеча, -
раздался непреклонный голос Абоянцева, - а теорию пусть создают попозже и
где-нибудь подальше.
- Да не делайте из меня экстремиста, Салтан Абдикович, я ЗА, обеими
руками ЗА, только не за исключение из общей теории, как разводят эту жидкую
кашицу наверху, а за специальную теорию, применимую к Та-Кемту, - если
хотите, теорию социостазиса... б-р-р-р...
Гамалей, в полосатых широких плавках, имитирующих древнюю набедренную
повязку (красиво, но сохнет дольше), приплясывал на крупном колючем песке,
растираясь махровой простыней. Когда Макася занимала бассейн, остальные
тактично умывались поодаль, под душевыми грибками, расположенными на выходе
со скотного двора. Сейчас, похоже, он бежал к себе на второй этаж -
одеваться, но возле самой лестницы ни свет ни заря сцепился с Абоянцевым.
- Теория, голубчик, у нас одна, - примирительно и веско проговорил
Абоянцев, пропуская озябшего Гамалея к лестнице. - Одна на весь белый свет.
Теория старая, проверенная. Нужно только применять ее с умом. А специальных
теорий развития для кемитов не существует, как нет отдельных теорий для
кельтов, для туарегов или, скажем, для племени банту. Уж вы-то хоть и не
просиживали себе штанов, подобно мне, на теории этногенеза, а должны были бы
понимать.
Кшися начала медленно подтягивать ногу, чтобы нащупать позади себя
высокую ступеньку, - нет, не по чину было ей присутствовать при таком
разговоре. Тем более что она раньше и представить себе не могла, что кроткий
и замкнутый, как древний лама, руководитель экспедиции Абоянцев вдруг
заговорит таким раздраженным тоном.
Но коса, по-видимому, нашла на камень - тон Гамалея тоже изменился, и
Кшися подумала, что так говорить можно только с абсолютно чужим человеком:
роняя ледяные градинки слов с высоты своего роста на маленького Абоянцева.
- Ну, раз специальной теории у нас нет и быть не может, а мы все уже
здесь и готовы действовать, то незачем тянуть все девяносто дней. У вас ведь
есть право сократить подготовительный период до сколь угодно малого срока, и
я это знаю.
Кшися замерла. Абоянцев, значит, это может! Они изнывают в своем
проклятом колодце, зная, что там, за студенистыми непрозрачными для них
стенами бьется, как привязанная за лапу птица, другая жизнь, другая
цивилизация, - впрочем, цивилизация ли? А они проводят день за днем в
бесконечных тренировках, упражнениях, исследованиях, которые ничего уже
прибавить не могут. А Абоянцев...
- Да, - сказал Абоянцев, - такое право у меня есть. На исключительный
случай. И плохо, что об этом знаете вы...