"Ольга Ларионова. Короткий деловой визит" - читать интересную книгу автора

- В чем дело?
- По какому принципу должен определяться круг этих специалистов?
- По принципу пригодности. Передайте - на усмотрение Миграняна.
Лингвисты, вирусологи, кибермеханики и робопсихологи...
У него перед глазами невольно возник последний кадр только что
просмотренного сообщения с Луны - массивная фигура, скромно притулившаяся на
камешке и задумчиво глядящая на Землю.
"Начнем совещание, товарищи", - проговорил он, досадливо замечая, как
садится голос, всегда так, когда раньше времени разбудят...

А они продолжали идти навстречу друг другу, и между ними оставалось не
более сорока метров. Шли молча, напряженно вслушиваясь в дыхание друг друга;
с каждым шагом все яснее обозначалась неслыханность происходившего - и
невозможность вернуться к исходной ситуации. Нужно было срочно придумывать,
что же, в конце концов, делать, когда они столкнутся нос к носу, но никому
из них не пришло в голову попросту посоветоваться с космодромным
начальством, которое их пока, по-видимому, не замечало: все телеобъективы,
ближние и дальние, передавали крупным планом героя дня и ничего другого.
- Ребята, - не выдержал простодушный Первеев, - неудобно как-то вчетвером
на одного...
- Верно. Я впереди, вы страхуете в шести метрах. - В такие минуты Джанг
Фаттах, как никто из них, умел принимать молниеносные и безошибочные решения.
Кроме того, он был старшим как по возрасту, так и по должности. Первеев и
Габорги - близнецов, когда они действовали в паре, иначе никто не называл -
придержали шаг. И только теперь сухощавая фигурка Фаттаха, стройная даже в
скафандре, появилась в поле зрения Миграняна.
"Что там за четверка?! - загремел в шлемофонах его голос. - Я же сказал -
стоять!!! Мушкетеры нашлись! Кто?"
Он прекрасно видел кто. Цвет скафандров - космодромные ремонтники, по
номерам он знал каждого. Впрочем, и без номеров. Вот только Ги и Габора он
путал - даже в душевой, не то что в скафандрах. Кричал он от отчаяния,
потому что тоже не знал, что делать дальше.
"Назад!.."
- Нельзя, Карен Месропович, - негромко проговорил Фаттах, замедляя шаги,
но не останавливаясь. - Теперь уже нельзя.
Тусклая оловянная громадина катила прямо на него, выписывая едва уловимую
синусоиду, как конькобежец. Две тумбы, чтобы не сказать - ноги, не шагали, а
едва заметно пружинили, плавно выгибаясь то вправо, то влево. Фаттах
подумал-подумал да и передразнил - тоже повел коленками туда и сюда. Гость
увидел - хотя чем бы ему видеть? - притормозил и верхнюю призму, голову то
бишь, наклонил к правому плечу. Они приближались друг к другу теперь совсем
медленно и наконец выжидающе замерли. Между ними оставался один шаг, не
больше. Выдержка у Фаттаха была железная, у пришельца, по-видимому, нет. Он
первый поднял руку и неожиданно гибким движением коснулся нижней части
гермошлема, словно взял Джанга за подбородок. В этот миг Фаттах успел
отметить, что дыхание в шлемофоне исчезло - стояла абсолютная, космическая
тишина.
Фаттах заставил себя улыбнуться, но улыбка никак не хотела держаться на
узком сухом лице, окаменевшем от напряжения. Прозрачный шлем с обязательным
номером на макушке позволял видеть небольшую изящную голову, как у