"Ольга Ларионова. На этом самом месте" - читать интересную книгу автора

Все было удивительно буднично, ибо Дым-Дым свирепел при одной фразе:
"Впервые в истории Земли..." Внешнюю поверхность машины тщательно
обработали, чтобы ненароком не занести в современность каких-нибудь
древних микробов. Правда, дезинфекторов поразила идеальная чистота
металла. "А вы чего ждали? - спросил тогда Подымахин, прозванный Неглавным
теоретиком. - Так и должно быть. Машина способна переносить только саму
себя, и ни одного атома кроме. Такова ее программа". На него зашикали,
потому что ворчал он беспрерывно, пытаясь доказать, что движение во
времени возможно, но бесполезно, так как машина в прошлом сама по себе
будет крошечным островком настоящего и между ней и внешним миром будет
непроницаемая стена - разрыв во времени. Она будет невидима и неощутима
для обитателей древнего мира, и сама, в свою очередь, будет слепа и глуха,
так как не сможет ничего воспринять из своего окружения.
Домыслы Подымахина были неочевидны и пессимистичны, поэтому слушать-то
его слушали - занятно врал! - но посмеивались и по существу ничего не
могли возразить - ждали опыта. Дым-Дым тоже слушал - он всегда давал
возможность своим молодым сотрудникам высказаться до конца - и тоже
почему-то не возражал.
Вот и теперь, когда дезинфекторы доложили об идеальной чистоте
поверхности, Дым-Дым ничего не ответил Неглавному теоретику. "У меня тоже
есть на этот счет свои соображения, - только и сказал он. - Но не будем
отвлекаться. Подождем снимков".
И все восемь сотрудников, присутствовавших при разведочном запуске,
принялись, не отвлекаясь, слоняться по всем помещениям лаборатории, ожидая
снимков, - фотолаборанты предусмотрительно выговорили себе на это часа
два. Мучительная неустроенность ожидания гоняла всех с этажа на этаж; ни
намека на праздничную атмосферу, обычно сопутствующую экстраординарному
эксперименту, не наблюдалось: все пребывали в состоянии смутных
предчувствий и, как и Дым-Дым, имели на это свои соображения.
Идя к начальнику, Сайкин с Арсеном думали скоротать время, а три черных
прямоугольника, отливая влажным бесстыдным глянцем, уже лежали перед
Дым-Дымом, как неопровержимый факт первой неудачи.
- Это? - спросил Арсен.
Дым-Дым промолчал. И так было ясно, что это.
- Вот непруха, - Арсен сокрушенно помотал головой. - И надо же ей было
проявиться именно ночью...
- Если только это действительно ночь, - неуверенно протянул Сайкин.
- Говорите, говорите, - Дым-Дым потянулся к аппарату внутренней связи.
- Любопытно будет выслушать всех по очереди.
Он нажал клавишу "общий сбор".
Еще шестеро в белых халатах мгновенно явились в кабинет.
- Нуте-с, - Дым-Дым сделал широкий жест. - Прошу высказываться.
Сайкин поднялся, одернул халат. Высказываться он любил обстоятельно и,
поскольку ответственность за безопасность эксперимента лежала на нем,
считал, что приглашение Дым-Дыма относится к нему в первую очередь.
- Собственно говоря, - солидно начал он, - я, как начальник сектора
безопасности, мог высказаться сразу же после окончания опыта. Какие задачи
ставил перед машиной наш сектор? - Сайкин всегда говорил о машине так,
словно она была живым и разумным существом. - Собственно говоря, мы
ставили перед ней одну задачу: она должна была вернуться целой и