"Владимир Ларин. Мир русского знахаря: первые уроки " - читать интересную книгу автора

ними говорить. Травинки обвивали пальцы, ласкались и тихонечко щекотали
ладонь. Воздух в этом месте действительно был замечательный. Живой, чистый,
прохладный. Он, казалось, сам лился внутрь, успокаивал и снимал жар знойного
дня.
Как здесь хорошо! - невольно вырвалось у меня.
Да, хорошее место, - согласился дед, который все это время внимательно
за мной наблюдал. - Рябинки его стерегут, воду кажут.
Бабушка рассказывала, что есть люди, которые ивовой рогулькой воду
ищут, - сказал я.
Ивушка всегда к воде тянется, - согласился дед. - Но она любую воду
показывает, а рябинка - только чистую или святую. Смотря когда ветвь взята.
Рябинка вообще святое дерево, его всякая нечисть чурается.
Бабушка говорит, что ты всякой нечисти наразвел, ступить некуда!
Это она шутит! - засмеялся дед. - Ты, внучек, с моим Серым уже
познакомился, разве он похож на нечисть?
Не похож, - сознался я.
Вот и я говорю, непохож. Лесовик - он существо чистое.
Так Серый - лесовик?
Лесовик, кто же еще? Разве бабушка тебе не рассказывала?
Нет, про Серого не рассказывала, она про лесного духа говорила.
Так Серый и есть лесной дух, и не он один. Много их у меня.
Я задумался:
- Деда Федя, а нечисть, она какая?
Дед еще больше развеселился:
- Ну уж не такая, как Серый! Да и нет у меня здесь нечисти. А коли
доведется - покажу.

МОЛИТВА ДРУИДА

Дед Федор оказался очень веселым, разговорчивым человеком.
Чувствовалось, что ему не хватало общения и теперь, найдя во мне
благодарного слушателя, он с удовольствием рассказывал о лесе, деревьях,
лесных духах и многом другом.
- Отдохнули, - сказал дед, - теперь можно и водицы набрать.
Он отошел на несколько шагов, опустился на колени, наклонил голову и
что-то забормотал. Я тут же подобрался поближе, стал слушать.
- Землица теплая, землица-матушка, терпишь ты нас, неразумных, на теле
своем, прощаешь всю боль, все зло, что мы тебе причиняем. Защищаешь и
исцеляешь детей своих неразумных, кормишь и поишь...
Странно было видеть этого огромного, совершенно седого человека,
стоящего на коленях и творящего молитвы земле. Он казался лишним на фоне
яркой зелени трав и цветов. И в то же время создавалось чувство, что без
него ничего этого и не было бы. Что именно любовью и верой таких людей,
сохранивших память и обычаи своих предков, держится этот мир.
Всем видом своего огромного кряжистого тела он создавал чувство
стабильности и незыблемости мироздания, и от него веяло такой силой и
покоем, что поневоле вспоминались сказки о Святогоре-богатыре, Микуле
Селяниновиче, Илье Муромце и гигантах из легенд разных народов. Даже стоящая
рядом рябинка заметно наклонила свои ветки, закрывая от солнца и лаская
листьями седую голову. Весь мир, казалось, замер, боясь нарушить молитву