"Иван Лаптев. Власть без славы " - читать интересную книгу автора

некоторых членов Политбюро не допустить, упредить его усиление. Со времен
Сталина, расстрелявшего таких влиятельных руководителей ленинградской
парторганизации, как Г. Е. Зиновьев и А. А. Кузнецов, и до наших дней, когда
А. А. Собчака не пустили на федеральный уровень власти, московские "вожди"
боялись питерских. И современный реванш северной столицы, олицетворяемый В.
В. Путиным, не должен никого вводить в заблуждение. Поживем - увидим.
Опиравшийся на многочисленную армию ленинградских коммунистов, активно
поддерживаемый на первых порах интеллигенцией, особенно научно-технической,
молодой, в сравнении с коллегами-старцами, 53-летний Романов, возможно, сам
и не думал о развитии своей карьеры. Куда уж выше-то! Но другие думали. И
страховались на всякий случай. Сначала Ю. В. Андропов переводит его в Москву
секретарем ЦК КПСС по оборонным вопросам. Вроде бы повышение, но главную
свою опору - Ленинградскую парторганизацию - Романов теряет. В Москве он на
глазах, под контролем, и несмотря на партийные чины - всего лишь один из
партократов. Затем М. С. Горбачев, знающий, что кандидатуру Романова
некоторые престарелые члены партийного руководства считали предпочтительней
кандидатуры Горбачева, с легкостью выкидывает его из Политбюро. Характерно,
что даже противоречивая и не очень симпатичная фигура Гришина вызвала
некоторое сочувствие и сожаление после "разжалования", а Романов - нет. Это
говорит о том, что в Москве он так и остался чужаком, не создал себе
политической опоры, не пустил корней. Теперь о нем и вспоминать-то не
вспоминают.
Еще один "небожитель", который мог стать советским лидером в
послебрежневскую эпоху, - А. А. Громыко. Но здесь придется уточнить:
теоретически мог стать. По трем причинам: во-первых, Громыко слишком долго
задержался на посту министра иностранных дел СССР, и все привыкли видеть его
только в этом качестве; во-вторых, он никогда не был секретарем ЦК КПСС,
пост первого заместителя Председателя Совета Министров СССР, который он
занимал в 1983-1985 годах дополнительно к министерскому посту, не в счет;
в-третьих, он поторопился родиться и к решающему 1985 году уже отпраздновал
свое 75-летие. Тем не менее "фактор Громыко" вынуждены были учитывать все
три последних секретаря ЦК КПСС. Андропов, как бы компенсируя ему свое
собственное выдвижение, повышает его ранг до уровня первого вице-премьера.
Черненко назначает Громыко руководителем сразу нескольких комиссий Политбюро
ЦК КПСС, в том числе идеологической комиссии. Это в некотором роде
символические, но очень почетные роли. Наконец, Горбачев делает Громыко
формальным главой Советского государства, и три года, с 1985-го по 1988-й,
Андрей Андреевич выполняет свою последнюю работу в качестве Председателя
Президиума Верховного Совета СССР.
Впервые я побывал в кабинете легендарного министра иностранных дел на
Смоленской площади в конце октября 1973 года, опять же поздним вечером -
просто какой-то сумеречный образ жизни получается. Громыко должен был делать
доклад на торжественном собрании в Кремле по случаю очередной годовщины
Октябрьской революции. Меня только что отозвали из Академии общественных
наук на работу в аппарат ЦК КПСС и почти сразу же включили в рабочую группу
по этому докладу. С участием трех представителей МИДа мы доклад довольно
быстро сочинили, отшлифовали стиль с учетом особенностей разговорной речи
Громыко и отправили ему.
Нас вызвали на Смоленскую площадь почти в полночь. Громыко всегда так
работал да еще и "домашнее задание" с собой увозил - толстенную папку