"Андрей Ланьков. Северная Корея: вчера и сегодня (полит.- географ. очерк)" - читать интересную книгу автора

диверсантов на советском Дальнем Востоке: взрывах поездов, плотин,
электростанций. Надо сказать, что советская сторона отвечала японской полной
взаимностью и, судя по воспоминаниям ветеранов 88-ой бригады, не только
разведывательные, но и диверсионные рейды в Маньчжурию были обычным делом.
Однако подготовку к этим рейдам вели не в Вятске, а в других местах и
отобранные для участия в этих акциях бойцы покидали 88-ую бригаду. Сам Ким
Ир Сен за время войны ни разу не покинул расположение своей бригады и не
побывал ни в Маньчжурии, ни, тем более, в самой Корее. {*16}

Ким Ир Сену, которому пришлось воевать с семнадцати лет, похоже,
нравилось та тяжелая, но упорядоченная жизнь кадрового офицера, которую он
вел в эти годы. Некоторые из тех, кто служил вместе с ним в 88-ой бригаде,
сейчас вспоминают, что уже тогда будущий диктатор производил впечатление
человека властолюбивого и "себе на уме", но вполне возможно, что это
восприятие продиктовано последующими событиями, которые не добавили у многих
советских сослуживцев Ким Ир Сена симпатии к бывшему батальонному командиру.
Как бы то ни было, и Ким Ир Сен был весьма доволен службой, и начальство не
жаловалось на молодого капитана. За время жизни в Вятске у Ким Ир Сена и Ким
Чжон Сук родилось еще двое детей: сын Шура и дочь. Детей называли русскими
именами, и это, пожалуй, говорит о том, что в те годы для Ким Ир Сена
возвращение на родину представлялось по меньшей мере проблематичным. По
воспоминаниям, Ким Ир Сен в это время достаточно ясно видит свою будущую
жизнь: служба в армии, академия, командование полком или дивизией. И как
знать, повернись история чуть иначе, очень может быть, что где-нибудь в
Москве жил бы сейчас пожилой отставной полковник или даже генерал-майор
Советской Армии Ким Ир Сен, а его сын Юрий работал бы в каком-нибудь
московском НИИ и в конце восьмидесятых, подобно большинству столичные
интеллигентов, скорее всего, с энтузиазмом участвовал бы в многолюдных
шествиях "Демократической России" и подобных организаций (а потом, можно
предположить, кинулся бы в бизнес, но едва ли бы там преуспел). В тот момент
никто не мог предсказать, какая судьба ждет командира первого батальона, так
что подобный вариант, пожалуй, казался наиболее вероятным. Однако жизнь и
история повернулись иначе.

В быстротечной войне с Японией 88-ая бригада не принимала никакого
участия, так что утверждение современной официальной северокорейской
историографии о том, что Ким Ир Сен и его бойцы сражались в боях за
освобождение страны, является стопроцентной выдумкой. Вскоре после окончания
боевых действий 88-ая бригада была расформирована, а ее солдаты и офицеры
получили новые назначения. В большинстве своем они должны были ехать в
освобожденные города Маньчжурии и Кореи, чтобы стать там помощниками
советских комендантов и обеспечить надежное взаимодействие советских военных
властей с местным населением и органами власти. Самым крупным из занятых
советскими войсками городов был Пхеньян, а самым высокопоставленным из
корейцев-офицеров 88-ой бригады - Ким Ир Сен, так что нет ничего
удивительного в том, что именно он был назначен помощником коменданта
будущей северокорейской столицы и вместе с рядом бойцов своего батальона
выехал туда. Первая попытка добраться до Кореи сухопутным путем не удалась,
так как Андонский железнодорожный мост на границе Китая и Кореи был взорван.
Поэтому в Корею Ким Ир Сен прибыл в конце сентября 1945 г. на пароходе