"Андрей Ланьков. Хаотические заметки корееведа" - читать интересную книгу автора

заботы о престарелых и больных берут на себя их семьи. Однако семья - это,
в первую очередь, сыновья. Дочь, выйдя замуж, становится тем самым
"отрезанным ломтем", о котором идет речь в русской поговорке. Даже когда она
хочет ухаживать за своими престарелыми родителями, это не всегда практически
возможно: ее главная задача - помогать мужу в заботах о его, мужа,
родителях. Да и своих денег у дочерей не очень-то много. Большинство (54%)
кореянок - домохозяйки, которые не получают вообще ничего, да и тем, кто
работает, редко удается зарабатывать приличные деньги, ведь зарплата у
женщин в Корее в среднем в полтора раза меньше, чем у мужчин.
Итак, пристрастие корейцев (как и других народов Восточной Азии) к
сыновьям - явление не новое и, в общем, не очень изменившееся с годами.
Однако развитие современной технологии в условиях сохранения старого подхода
к семье неожиданно принесло новую угрозу. В последнее десятилетие корейское
правительство не на шутку встревожено появлением дешевых и надежных способов
определения пола ребенка на ранних стадиях беременности. Если родители
смогут заранее узнать, какого пола их будущее чадо, то ясно, что матери,
беременные девочками, будут чаще совершать аборты, а это неизбежно приведет
к демографическому дисбалансу.
В конце восьмидесятых стало ясно, что это не пустые страхи. Именно
тогда корейские демографы, а за ними - и политики забили тревогу: в стране
быстро расти разрыв между численностью новорожденных мальчиков и
новорожденных девочек. В 1989 году, например, среди первых рождений на
каждые 100 девочек приходилось 107 мальчиков. Пропорция эта близка к
естественной (примерно 100 к 105), но вот среди вторых рождений соотношение
было уже только 100 к 112, среди третьих - 100 к 189 и среди четвертых -
100 к 210(!). Таким образом, родители достаточно спокойно относились к тому,
что их первый ребенок - девочка, но вот появление второй или, тем более,
третьей дочери в семье рассматривалось ими как нежелательное событие, и они
стали принимать меры к тому, чтобы на свет появился именно сын.
Именно в олимпийском 1988 г. дисбаланс впервые достиг заметных
пропорций. Это вызвано было еще одним забавным обстоятельством: в
соответствии с древнекитайским календарем, который у нас почему-то именуют
"восточным", 1988 г. был годом дракона. Старинные поверья утверждали, что
женщины, рожденные в год дракона, будут плохими женами, и у них
действительно бывают проблемы с созданием семьи: желающих жениться на
женщине-"драконе" не так уж и много (традиционную астрологию здесь многие
по-прежнему воспринимают вполне всерьез). Поэтому в "год дракона", многие
женщины, узнав, что они беременны девочками, предпочли сделать аборт.
В 1990 г. разрыв между численностью мальчиков и девочек среди
новорожденных в целом достиг рекордной величины: 116/100. В некоторых же
районах, например, в известном своими патриархальными, ультратрадиционными
нравами городе Тэгу, этот разрыв был еще больше. Так, в 1988 г. в Тэгу на
каждые 100 новорожденных девочек приходилось 136 (!) мальчиков. Вообще,
именно в более консервативных провинциях Юга разрыв между количеством
мальчиков и девочек особенно велик.
Понятно, что все эти тенденции вызвали немалое беспокойство у властей.
Проведенные тогда социологами исследования показали, что корейцы, если бы им
предоставили полную свободу в выборе пола ребенка, рожали бы сыновей
примерно в полтора раза чаще, чем дочерей. Если принять во внимание более
высокую смертность мальчиков, то это означает, что Корея бы через несколько