"Алексей Ланкин. Лопатка" - читать интересную книгу автора

Я швырнул фишки в толпу.
Отойдя в сторону, я забавлялся тем, как недавние азартные игроки,
отталкивая и топча друг друга, бросились на пёструю груду жетонов. Ко мне
подскочил неизвестно откуда вынырнувший Александр - мой сослуживец из
танкерного отдела. Бледный, с перекошенным лицом, он совал мне в руки
собранные им жетоны. Щека его была ободрана до крови.
Я усмехнулся.
- Возьми их себе, Алек. Тебе хватит, чтобы купить новый дом. Может быть,
останется и на поездку в Грецию.
В дирекции казино я подписал официальный отказ от претензий к кому бы то
ни было из тех, кто сумел в свалке завладеть любою частью моего выигрыша.
Управляющий, которому я передал бумагу, был сдержан и предупредителен, но в
глазах его я читал безумие. Видно было, что, возвратившись домой, он вместо
кофе хватит полстакана горькой и остаток дней своих посвятит тому, чтобы в
одних и тех же выражениях пересказывать сегодняшний эпизод.
Понедельник же, ночью
После обеда приезжал с карьера начальник. Его фамилия Сегедин - и он
родной брат Волка. Какое разительное несходство! Младший брат - убийца и
зверь, которого даже нельзя назвать злобным, ибо понятия добра и зла ему
незнакомы. Старший брат - ничтожнейшая из посредственностей. Если можно себе
представить Юру Крохичева в старости, то это он. Говорят, он девять лет
отсидел за хищение. Столь жалко это существо, что даже в тюрьму могло
попасть лишь за кражу.
У старателей он что-то вроде зав. производством. Пытался обвинить меня в
том, что в субботу его артели недодали горючего. Я молча бросил перед ним
бумаги, потом так же молча провёл на склад. Сегедин - зовут его не то
Сергей, не то Семён - хотел было продолжать скандал, но посмотрел на меня и
смолк. Он струсил так явно, что мне стало и смешно и страшно. Страшно за то,
что его брат может оказаться хоть сколько-нибудь похожим на него. Но я
вспомнил все свои сеансы связи с Волком, восстановил в ушах звучание его
голоса - и ещё раз убедился в том, что, каков бы ни был его старший брат,
избранный мною объект достоин меня.
Я ещё раз оглядел Сегедина-старшего, оценил и остроносые туфли на
кокетливых каблучках, и золотую цепочку на шее. Как беспомощны эти попытки
придать себе благополучный вид! Но почему-то мне показалось, что эта
личность ещё сыграет какую-то роль. К такого рода предчувствиям я склонен
прислушиваться. Они - плод деятельности подсознательного, а подсознательное
представляет собою более тонкий и чувствительный аппарат, нежели интеллект и
даже сфера осознанно-эстетического.
Повинуясь этому предчувствию, я вкратце описал Сегедину визит покойного
Шмидта ко мне в ночь с субботы на воскресенье. Этот рассказ произвёл на
старика неожиданное впечатление. Он ещё больше чего-то испугался и сразу
торопливо уехал, хотя перед этим просил у меня разрешения воспользоваться
моей рацией для связи с Центральным. Что ж, будет любопытно проследить за
эволюциями и этого объекта.
Перечитывал утренние записи. То посещение казино - интересно, что я о нём
давно не вспоминал. Мой бывший коллега Александр - тоже достойный упоминания
объект, не похожий ни на Марека Гольдмана, ни на Юру Крохичева, хотя
совмещал в себе некоторые черты и того, и другого. С Юрой, например, его
роднила искренность. Как он радовался, когда я подарил ему деньги! Вероятно,