"Алексей Ланкин. Лопатка" - читать интересную книгу автора

выско, да видит далёко. Но уж ни на Лопатку, ни в Сопковое Галина Петровна с
той поры ни ногой. И детей не пускала.
А там и вовсе колесом пошло. Степан хлопотал, чтобы и её, и детей в
Москву перевезти: пора думать о том, чтобы Серёгу и Светку учить дальше, а
лучше Московского университета во всей стране не найдёшь. Алданов, кажется,
ему с квартирой помогал. Опять этот Алданов! Галине Петровне к тому времени
было уже всё равно, но не верила она в этот переезд. Сердце чуяло: не
бывать. Так и вышло.
Девять лет писала она письма Степану сначала в Советскую Гавань, потом в
Иркутск, а вернулся он, и не стало понятно: зачем писала, зачем ждала? Уж не
мечтала о возврате южноказахстанских времён - но вышло так, что и те
тринадцать лет, что Степан директорствовал на фабрике, не вернуть и не
прожить заново.
Муж, едва успев освободиться, снова уехал на Лопатку: будь она неладна,
прклятое место! За четыре года, что Степан там провёл после тюрьмы, он к
Галине Петровне много если четыре раза показался. И всякий раз они между
собой только молчали, да не по-хорошему, а с озлоблением. А когда начинали
говорить, сразу скатывались на ссору. Галина Петровна однажды крикнула ему,
не помня себя: За что мне жизнь искалечил, боров?! Катись с глаз моих к
своей сучке - она тебя на том свете заждалась.
Степан Ильич ничего не ответил и руку для удара не занёс - но посмотрел
так, что лучше бы ударил. Ни на кабана, ни на борова он, иссушённый
болезнями, давно не был похож - но во взгляде его тогда вспыхнула ненависть
не людская, а звериная. Уехал не попрощавшись, и это был его последний
приезд во Владивосток. С тех пор, скоро год будет, он всего несколько раз
позвонил по телефону - да вот сегодня ещё раз.
Галина Петровна опять ворочалась без сна под одеялом, выходила на кухню
попить отврной воды. Смотрела на часы: Сергея всё нет, с кем-то он
пьянствует? И никак не шёл из головы Степанов рассказ про мёртвого
старателя, что шатается по Лопатке. К добру такое не будет.


Глава восьмая.

Весёлый день


В тот хмурый понедельник, когда Галине Петровне Сегединой во Владивостоке
после бессонной ночи и двух сердечных приступов казалось легче умереть, чем
встать на работу, Рита, вспорхнув с постели, сразу радостно засуетилась. Дел
с утра было, как всегда - только успевай поворачиваться, но сегодня все они
шли в руки легко.
Нужно было, во-первых, вскипятить на примусе воду для мытья головы. Свет
пока был, но греть большую кастрюлю на бензине выходило быстрее и дешевле.
Когда волосы были тщательно промыты, высушены над тем же примусом и
расчёсаны - слава Богу, сделала недавно стрижку, теперь возни меньше, хотя и
жалко прежней шикарной гривы - подоспело время будить дочь и готовить ей
завтрак. Татьянка по утрам встаёт осоловевшая, надо ей и зубную щётку в руку
сунуть, и кашку сварить. Совсем ребёнок! - а ведь тринадцать лет скоро. Рита
в её годы уже на мальчиков заглядывалась.